Желанный (СИ)

Я не стала возражать, потому что по сути это было правдой. Одна часть меня хотела остаться дома и почитать или посмотреть фильм, а другая часть жаждала приключений, пьянок и танцев до упаду. Кажется, у меня было раздвоение личности.

— Окей, — кивнула я, пытаясь сдержать улыбку.

Арина завизжала от радости, чем перепугала и так немногочисленный народ в кафе.

— Ты лучшая, — улыбнулась она.

По моему сердцу расплылось, уже привычное при общении с Ариной тепло.

***

Я зашла в квартиру и увидела Дану, которая как обычно сидела на диване с книгой в руках.

— Папа дома? — спросила я, решив, что пора что-то делать.

Она удивлённо подняла на меня глаза и неспешно кивнула.

— Он в кабинете.

Не знаю, рассказал ли папа своей девушке о моей истерике. А даже если и не рассказал, она сама могла знать, потому что мой крик был слышен не то, что в соседней комнате, даже люди, живущие на Мадагаскаре закрывали уши, чтобы не оглохнуть. Даже, когда я просто говорю, это звучало достаточно громко. Могу представить, что происходит, когда я начинаю повышать голос.

Я быстро закинула свои вещи в комнату и направилась к кабинет отца, который лично я бы назвала библиотекой, потому что вдоль всех стен был один сплошной книжный шкаф из тёмного дерева. Когда-то давно я спросила у папы, сколько тут книг, а он лишь посмеялся и пожал плечами.

Я знаю, что тут даже есть полка с книгами, над которыми Дана работала в качестве редактора, но я никогда не видела их в глаза. При всей моей любви к книгам, мне не хотелось видеть эту прекрасную вещь, к которой приложила руку Дана. Мама читала несколько из них и всегда восхищалась ими, но мне легче было поверить ей на слово.

— Входи, — послушался голос папы из-за двери, когда я постучала.

Я аккуратно приоткрыла дверь, а отец даже не пытался скрыть своё удивление при виде меня.

— Что-то случилось? — с ходу спросил он, уверенный, что просто так я бы сюда не пришла.

Я покачала головой и зашла в комнату, сев по другую сторону тёмного письменного стола.

Я набрала побольше воздуха в лёгкие.

— Я хочу извиниться.

Именно так. Не я должна, а я хочу. Потому что это действительно было тем, что я хотела. Каким бы плохим отцом он не был, он был мне нужен. Я в нём нуждалась, даже не смотря на то, что он столько раз меня бросал.

Папино лицо стало ещё более удивлённым, хотя я думала, что такое уже невозможно.

Он посидел ещё пару секунд молча, а потом наконец отошёл от удивления.

— Всё в порядке, — сказал он, — ты не должна извиняться. Если бы не я, этого бы не произошло.

— Я говорила ужасные вещи и мне очень стыдно за них, — прошептала я, нахмурившись.

Он покачал головой и слегка улыбнулся.

— Это то, что было у тебя на душе, и я рад, что мы разобрались с этим. Хотя… — он поморщился, — это было не очень приятно. Я хотел поговорить с тобой об этом раньше, но я боялся быть опекающим папой, поэтому стал плохим папой.

— Я так не считаю, — попыталась убедить его я, хотя именно эти слова я кричала несколько дней назад.

— Но это так, — возразил он. — И я попытаюсь это исправить.

Я улыбнулась, встала и обняла отца. Хотя в наших отношениях никогда не было особой нежности, эти объятия наполнили меня новой силой.

— Спасибо, — прошептала я, утыкаясь в его грудь. Папа возвышался надо мной на две головы, и я могла снова почувствовать себя маленькой девочкой в объятиях своего отца.

— Если захочешь поговорить, я всегда рядом, — сказал он, отпуская меня.

Я кивнула, широко улыбнувшись.

— Я разберу коробки, — сказала я, направляясь к двери.

Папа рассмеялся.

— Я думал этого никогда не произойдёт.

***

Я перетащила по одной коробке из гостиной к себе в комнату. Я не разбирала даже чемодан, так что сейчас всё его содержимое превратилось в свалку вещей на полу. Я аккуратно раскладывала вещи по группам и постепенно заполнила шкаф.

Когда со всеми коробками было покончено, я оглядела свою комнату, которая была больше похожа на номер в отеле, чем на чью-то спальню.

В середине комнаты стояла большая белая кровать, застеленная бежевым пледом. На ней лежали коричневые подушки. По обеим сторонам стояли бежевые тумбочки с лампами. Около окна, на котором висели светлые шторы, стоял письменный стол с чёрным стулом. С другой стороны был большой шкаф и комод, на котором стояла косметика. Единственными украшением интерьера были фотографии на моём столе.

Я рада, что наконец с этим покончено. Как я и сказала Артёму, это не моё место, но медленно оно начинало быть моим.

Глава 24

Пока я пыталась разобраться со своей учебой и ритмом жизни, потому что абсолютно ничего не успевала, неделя медленно близилась к своему концу.

Не смотря на то, что я помирилась с папой и на моей душе установилось относительное спокойствие, во вторник я благополучно сходила к психологу. Ну смотря что считать благополучным. Я зашла в кабинет, полная уверенности, что со мной всё нормально. И что если меня будет что-то не устраивать, я в любой момент могу выйти из той комнаты.