Желать надо осторожно (СИ)

Уснула снова, только когда за окном начали щебетать ранние птахи. Не удивительно, что проспала потом до часа дня. Свежей и отдохнувшей при этом не выглядела совершенно. Когда чистила зубы, еще все в зеркало на себя посматривала, с большим неодобрением. Внешний вид немного поправился от двойной дозы кофе, но вот самочувствие и настрой были по-прежнему хуже некуда. И я еще не решила, что стану делать дальше в свой второй выходной, когда забрела в гостиную и взглянула на комод, обнаружив там новую записку.

Снова лист А4. Белел мне прямо в глаз. Подозреваю, что лежал точно на прежнем месте. Я подошла и смотрела на него, долго смотрела, и читать его не хотелось, но глаза уже сами нашли строчку, чернеющую ровно посередине. «Плохая мысль связаться с мафией», гласила она. Сдвинуться с места не было сил. Ноги словно приросли к полу. Руки держали лист бумаги, и он дрожал на весу.

– Боже мой! Вчера, когда вернулась, его не было. Или, все же, был?

Я, на чем свет стоит, ругала себя за невнимательность. И правда, каждый вечер проверяла комод и ничего не находила. Только расслабилась, и нате вам. И что же это получалось? Мой дом был, как проходной двор для кого-то, просто плюющего на закон и его статью о неприкосновенности жилища. Все мысли, что находились в тот момент в моей голове, сплошь были неприятными и довели меня, чуть ли, не до паники. Поэтому я даже подпрыгнула на месте, когда прозвучал дверной звонок.

Открывать замок страшно не было. Потому что очень сердилась на дверь в тот момент. Оказывается, она совсем не защищала меня от вторжений и являлась лишь условной преградой для некоторых темных личностей, которых мне подкидывала в последнее время судьба. Я была вся такая сердитая, а на пороге стоял все тот же посыльный. Стоял и улыбался мне, как старой знакомой.

– Привет, Вик! На, распишись. Интересно, что завтра придется доставлять? От таких малюсеньких коробочек я просто тащусь. Давай, пока!

Я раскрыла посылку и обнаружила бархатный футляр. Открыла крышку и уставилась на кольцо с огромным сапфиром каплевидной формы в обрамлении бриллиантов. Мне сразу же вспомнился вчерашний вечер, ресторан и хмыканье Берестова над моим скромным колечком.

– Вот, негодяй! – в сердцах вскрикнула я, а футляр с кольцом забросила в пакет с шубой.

После этого без сил опустилась на диван и горестно уставилась на лист форматом А4, все еще зажатый в руке.

– Ну, уж нет! Меня так просто не возьмешь!

Скомкала и эту бумагу и запустила ее все в ту же вазу, стоящую на шкафу. Опять попала в цель. Теперь там уже валялось два бумажных шарика. Сразу отчего-то стало легче. И тут раздался новый звонок в дверь.

– Это я. Ты мне не рада? – Вовка посматривал на меня весь в сомнении, а я, как на грех, все не могла прийти в себя. – На дачу ехал. Мать послала яблоки забрать. Хочешь со мной?

– Да. Хочу, – про себя я решила, что мне его послал сам господь бог.

Не раздумывая, надела быстрее джинсы, свитер. Накинула сверху ветровку и поспешила за ним в машину.

– Ты какая-то странная сегодня, – Вовка вел автомобиль и иногда посматривал на меня, удивляясь моему молчанию. – Случилось, что?

– Так. Обычная ерунда. Не обращай внимания.

– Я тебе звонил. А ты не ответила.

– Телефон в сумке, в беззвучном режиме. Извини.

– Еще я заходил. Вчера. Тебя не было дома.

– Да, а?! Вчера?

Я прищурилась на него. Нелепое совпадение или нет? Каждый раз, как обнаруживала записки, ко мне заходил Вовка. Прислушалась к себе и поняла, что находилась в каком-то тревожном возбуждении, когда посматривала на него. Что-то в нем было. Такое, что не давало мне покоя. Но разобраться в этом до конца не хватало сил.

Приехав на его дачу, мы сразу же принялись собирать яблоки. Нападало их мало, и с теми, что лежали на земле, управились быстро. Дальше пришлось обрывать плоды с веток. Те, что висели низко, скоро оказались в корзинах. А вот дальше начался цирк. Я полезла на стремянку, забралась на самую высокую ступеньку, как-то неудачно повернулась в гуще разросшихся веток, и мои волосы зацепились за сучок. Да так крепко, что никак не могла сама их распутать. Вовка бросился мне помогать. Взгромоздился на ту же старенькую стремянку. И только меня из плена высвободил, как ступенька под нами хрустнула, и мы полетели вниз. Я завизжала и зажмурилась, ожидая удара о землю. И верещала даже тогда, когда уже и не падала вовсе, а барахталась, лежа на нем сверху, находясь в его объятиях.

– Не бойся, мартышка, я тебя спас, – Вовкины глаза были совсем рядом с моими, а его губы почти касались моих.

– Господи, как испугалась! – я уперлась ладонями ему в грудь, он почувствовал это и дал мне возможность высвободиться.

Уже вскочила, выпрямилась и стала отряхиваться, когда он все лежал на траве и смотрел на меня, приподняв голову. А потом вдруг с шумом выдохнул, откинулся весь к земле, раскинув руки, и остался так лежать недвижим.

– Володя, ты что?! – насторожилась я, сделала к нему шаг, второй, а потом чего-то испугалась и плюхнулась рядом с ним на колени. – Ты ушибся, да? Скажи, где больно. Спина, да?

– Нет. Не бойся, я цел.