Железная клетка

В первую секунду он решил, что это сказал один из пленников, лежащих на полу без движения. Он взглянул: они мирно спали. Тогда кто это? Он стал озираться по сторонам в поисках того, кто это сказал. Маба стала перед ним на цыпочки и прошептала ему на ухо:

– Так они переговариваются из кабины в кабину. Это сказал капитан!

Возможно, она могла различать их по голосам, но для Джонни это был один холодный и злой голос – голос его врага.

– Вы меня слышите? – спросил невидимка. – Вы не можете выйти отсюда! И ты, Джонни, не сможешь больше влиять на нас своим… Попробуй.

Голос звучал так строго и убедительно, что Джонни попробовал. Его мысль – проба найти чужое сознание – наткнулась на непреодолимый барьер. Этот барьер отразил его удар, вернул его с силой, которая заставила мальчика прижать руки к груди от мгновенной боли.

Итак, подумал он растерянно, у него отняли его единственное оружие, единственный способ уйти отсюда!

– Теперь ты понял? – продолжал тот же голос. – Мы можем стереть тебя в порошок, можем усыпить, как сделали это раньше.

Возможно, они могли. Он не имел понятия о силе, которой они все здесь владели.

– Подумай сам, мальчик, – слова шли так, чтобы смутить его, рассеять его ненависть и злобу, – ты полностью в наших руках. Выхода у вас нет…

Джонни гордо откинул голову. Это было слишком, что-то внутри у него не сдавалось. Теперь уже он заговорил, громко, так, чтобы его было хорошо слышно.

– Подумайте и вы тоже, у нас двое ваших людей.

– Это так. Но если вы будете обращаться с ними как с пленниками, мы в долгу не останемся, игры кончены. Можете сидеть там, пока не захотите есть, тогда сами выйдете.

Прежде, чем Джонни успел на это ответить, Маба закричала так, как она кричала на Йаа, когда ей что-то не нравилось.

– Ты сказал мне, что с Йаа все хорошо, ты говорил, что отпустишь Народ с корабля, выпустишь всех. А ты сделал ей больно! Ты такой же, как те, Большие, на их корабле!

У нее покраснело лицо, голос дрожал – у нее всегда бывал быстрый переход к гневу, теперь она почти билась в истерике от злости и ненависти. Она повернулась и схватила первое, что попалось ей под руку с ближайшего стола. Потом яростно, так чтобы нанести как можно больше вреда, она обрушилась на коробку, откуда к голове Йаа шли провода. Подняв тяжелую палку над головой, она ударила по машине изо всех сил. Стеклянная плита наверху машины брызнула во все стороны. На пол посыпались осколки.

– Попробуй теперь использовать ее на Йаа! Ну, попробуй-ка! Или на ком-то еще!

Охваченная паникой и ненавистью, близкой к истерике, она крушила все вокруг. Джонни и бровью не повел, чтобы ее остановить. В глубине души он сам позавидовал девочке: и как он сам не додумался до такой простой вещи – отомстить? Разрушить всю лабораторию, все ее оборудование, и космонавты уже не смогут пытать новых пленников, никогда не смогут!

– Останови ее! Кретин, останови девчонку! – человек, который раньше сидел за машиной, а теперь поднял голову с пола, с ужасом смотрел на действия Мабы.

– Почему? – спросил Джонни. – Вы пользовались ею, чтобы пытать Народ! Она права, вы такие же, как и Большие!

– Ты не понял! – Человек попытался подползти к машине. Джонни быстро встал между ним и Мабой. Явный страх космонавта подал ему какую-то мысль.

– Она сожжет все схемы! Она сожжет их, и мы все погибнем! Мы сваримся тут, как в печке!

– Это лучше, чем умирать в ваших клетках, – отпарировал Джонни. Страх космонавта был искренним. Может, они и вправду все в опасности? Если так, то это могло спасти их.

– Маба. – Джонни обнял ее за плечи в тот момент, когда она подняла свое оружие в третий раз, нацелившись в эту страшную машину. Теперь оттуда, из глубины кнопок, шел странный неприятный запах.

– Пусти меня! – она оттолкнула его руку.

– Пока еще не время, – сказал он спокойно. – Может, мы сумеем устроить с ними сделку, поменяться…

Она отпрянула и посмотрела ему в лицо.

– Как вы полагаете? – спросил он космонавта, который полз к ним на коленях – у него пока не было сил подняться. Сзади него лежал врач, его глаза были теперь открыты. – А теперь слушайте меня внимательно, оба. Я думаю, что Маба поступает правильно. Надо разрушить все в этой лаборатории. Я не терплю клеток, я ненавижу людей, которые похожи на меня самого, а действуют как те, Большие на корабле. Я не люблю, когда пытают моих друзей. Вы меня слышите?

– Мы не пытали их, мы экспериментировали…

– Меня тоже так исследовали, я видел, что делают с лабораторными «животными». Вы полагаете, что Народ… они для вас животные? Верно? – Тут его прорвало. – Вы можете не притворяться, я могу прочесть все, что вы теперь думаете.

Первым заговорит Джарат.

– Что ты хочешь сделать теперь? Капитан, он…

– Я позволю Мабе продолжать ее работу, даже сам ей помогу с удовольствием. Понимаете, я один раз уже был «животным» в лаборатории, у меня нет желания быть им еще раз. Лучше уж умереть…

– Но… – возразил второй космонавт. – Мы не собирались «пытать», как ты говоришь, тебя или детей. Спроси ее, – он мотнул головой в сторону Мабы, – плохо ли мы с ней обращались?