Железная маска (сборник)

– Ступай и доложи, что здесь маркиз де Брюйер, иначе я вышибу к дьяволу дверь и войду сам! – гневно рявкнул поклонник Зербины. – Я должен сию же минуту повидаться с твоим хозяином по неотложному делу. Вопрос чести!

– Так вот оно что! Вы говорите о дуэли? – сразу пошел на попятную камердинер. – Что же вы сразу не сказали? Я мигом доложу его светлости. Наш господин вчера вернулся таким разъяренным, что будет только рад, если его разбудят из-за ссоры, дающей повод как следует подраться!

С этими словами камердинер решительно направился в спальню, учтиво попросив маркиза подождать несколько минут.

От звука открывшейся и тут же снова притворенной двери де Валломбрез окончательно стряхнул с себя дремоту и вскочил так стремительно, что кровать под ним жалобно заскрипела. Глаза его шарили вокруг в поисках предмета помассивнее, которым можно было бы запустить в голову слуги.

– Пусть черти выпотрошат того остолопа, который помешал моему сну! – бешено вскричал он. – Тебе же было приказано не входить без зова! Я немедля велю дворецкому всыпать тебе сотню плетей за ослушание! Теперь мне ни за что не уснуть! Тьфу ты, пропасть, а я уж было испугался, что это обезумевшая от страсти Коризанда осмелилась потревожить мой покой!

– Ваша светлость, если угодно, можете пороть меня до полусмерти, – смиренно потупясь, ответил камердинер, – но я осмелился нарушить запрет лишь по крайне уважительному поводу. Вашу светлость желает немедленно видеть господин маркиз де Брюйер, и, насколько мне удалось понять, речь идет о дуэли. Мне известно, что не в правилах вашей светлости избегать такого рода посещений.

– Маркиз де Брюйер? – задумчиво выпятил губы герцог. – Что-то не припоминаю, чтобы у нас с ним была какая-то стычка! Мы и встречались-то бог знает когда. Может, он решил, что я намерен отбить у него Зербину? Влюбленным вечно чудится, что другие посягают на предмет их вожделений… Так или иначе, Пикар, подай мне шлафрок[48] и задерни полог, чтобы неубранная постель не мозолила глаза. Не стоит заставлять слишком долго ждать славного жизнелюбца де Брюйера!

Пикар извлек из гардероба и подал герцогу роскошный халат, больше похожий на мантию венецианского дожа. По его золотому полю был выткан изысканный узор из бархатно-черных цветов. Де Валломбрез туго стянул его шнуром, подчеркнув стройность своей фигуры, и с самым благодушным и беззаботным видом расположился в кресле, приказав камердинеру:

– Проси господина маркиза!

Спустя мгновение двустворчатая дверь спальни распахнулась, и тот же Пикар возвестил:

– Монсеньор маркиз де Брюйер!

– Добрый день, маркиз! – приветствовал вошедшего молодой герцог, поднимаясь из кресла. – Счастлив вас видеть, какова бы ни была причина вашего визита. Пикар, подай кресло господину маркизу! Прошу простить меня, что встречаю вас в утреннем наряде и в таком беспорядке. Смотрите на это не как на недостаток учтивости, а как на желание не задерживать вас в приемной.

– Простите и вы, герцог, настойчивость, с какой я потревожил ваш утренний сон, – ответил маркиз, – но на меня возложено поручение из тех, которое между людьми благородными требуют немедленного исполнения.

– Вы окончательно заинтриговали меня, – заметил де Валломбрез. – Говорите же скорее, что это за неотложное дело?

– Полагаю, герцог, что вы могли запамятовать некоторые обстоятельства вчерашнего вечера, – взялся пояснять маркиз. – И в самом деле, такие ничтожные детали не достойны того, чтобы быть запечатленными в вашей памяти. Поэтому, с вашего позволения, я кое-что напомню. В уборной для актрис вы почтили своим вниманием одну молодую особу, играющую простушек. Если не ошибаюсь, ее зовут Изабелла. Позволив себе милую шалость, которую я, со своей стороны, не могу счесть предосудительной, вы вознамерились приклеить ей на грудь мушку. Однако это намерение весьма задело одного из актеров – капитана Фракасса, и он имел неосторожность удержать вашу руку.

– Вы точны, как лучший историограф, маркиз! – перебил де Валломбрез. – Все именно так и происходило. Но позвольте дополнить ваш рассказ: я посулил этому наглому негодяю основательную порку, самое подходящее наказание для проходимцев такого звания, забывающих о своем месте.

– Нет особой беды в том, чтобы проучить таким манером глупого фигляра или зарвавшегося писаку, – невозмутимо кивнул маркиз, – эти прохвосты не стоят даже тех палок, которые ломают об их спины. Но тут дело несколько иное. Под именем капитана Фракасса, изрядно потрепавшего ваших молодцов, скрывается барон де Сигоньяк – дворянин, единственный наследник одного из самых славных гасконских родов.

– Какого же дьявола он оказался в труппе комедиантов? – теребя кисти пояса, осведомился молодой герцог. – Откуда мне было знать, что под шутовским нарядом и маской с багровым носом прячется потомок Сигоньяков?