Железная маска (сборник)

Я уже почти готов был поверить, что вас нет на свете, но внутренний голос подсказывал мне иное. Я хорошо помнил, какой очаровательной крошкой вы были в колыбели, как ваши розовые пальчики теребили мои усы, когда я наклонялся, чтобы поцеловать вас. Появление на свет моего сына лишь оживило эти воспоминания. Глядя, как мальчик растет в окружении роскоши, словно королевское дитя, как он играет драгоценными погремушками, каждая из которых могла бы обеспечить пропитание целой семье до конца дней, я не мог отделаться от мысли, что, быть может, именно в эту минуту вы страдаете от холода и голода, сидя в тряской повозке или ночуя в каком-нибудь овине, открытом всем ветрам. Если она жива, думал я, малышку наверняка бьет и бранит какой-нибудь грубый директор труппы; подвешенная на проволоке, она летает, замирая от страха, под театральным порталом, изображая в феериях амуров и эльфов, или же, вся дрожа, лепечет, заучивая по вечерам при свете коптилки незамысловатые слова детской роли… Как я проклинал себя за то, что не отнял девочку у матери! Но ведь в ту пору я был уверен, что наша любовь будет длиться вечно… А с течением времени мной овладели новые тревоги. В хаотической кочевой жизни бродячих актеров, думал я, целомудрие такой красавицы, какой вы обещали стать еще в колыбели, неминуемо подвергнется посягательствам щеголей и волокит, которые увиваются вокруг комедианток, словно мотыльки вокруг огня. Вся кровь закипала во мне от мыслей о том, что вы, плоть от моей плоти, постоянно подвергаетесь оскорблениям. Снова и снова я отправлялся в театры, представляясь заядлым любителем сцены, в надежде увидеть среди бесчисленных Простушек молодую девушку вашего возраста и с той внешностью, которой я мысленно вас наделил. Но мне встречались лишь нарумяненные вертихвостки, прикрывающие напускным простодушием распущенность и глупость. Ни одна из этих жеманниц не могла оказаться вами – в этом я был совершенно уверен.

В конце концов, исчерпав все мыслимые средства, я с горечью отказался от надежды разыскать свою дочь, чье присутствие согрело бы мою старость. Принцесса, моя супруга, умерла спустя три года после того, как подарила мне сына, а тот своим необузданным нравом причинял мне одни огорчения. Всего несколько дней назад, явившись по делам службы ко двору в Сен-Жермен, я услышал весьма одобрительные отзывы придворных о труппе некоего Тирана. По их мнению, игра ее актеров была лучшей среди всех трупп, какие только являлись в последние годы в Париж из провинции. Особенно расхваливали некую Изабеллу за совершенно естественную манеру держаться на сцене, полную наивной грации, добавляя, что эта девушка не только великолепно играет невинное простодушие, но и вне сцены добродетельна, мила и хороша собой.

Меня охватило тайное предчувствие. Волнуясь, я отправился в зал, который сняла для представлений эта труппа, и стал свидетелем того, как вы сорвали овации публики. Робость и застенчивость, серебристые звуки вашего юного голоса – все это удивительным образом тронуло мою душу. Но даже отцовский взгляд не в силах узнать ребенка, которого он не видел с младенчества, в двадцатилетней девушке, да еще и в неверном свете театральных подмостков. Однако я убедил себя, что, случись девушке, в чьих жилах течет благородная кровь, по прихоти судьбы стать актрисой, она вела бы себя именно так, как вы: скромно, с достоинством, сохраняя дистанцию между собой и собратьями по ремеслу.

В той же труппе роль Педанта играл актер, чья физиономия закоренелого пропойцы показалась мне смутно знакомой. Годы никак не подействовали на его смехотворное безобразие, и я внезапно вспомнил, что еще два десятилетия назад он изображал комических стариков в той же труппе, где играла моя возлюбленная Корнелия. Мысленно я связал вас с этим Педантом, который некогда был товарищем вашей матери по сцене. И, хоть здравый смысл твердил, что за это время он мог переменить десяток трупп, мне все равно казалось, что именно у него в руках находится та нить, с помощью которой я смогу разобраться в лабиринте событий. Вот почему я решил расспросить его; но когда я послал за ним в гостиницу на улице Дофина, мне ответили, что труппа Тирана в полном составе отправилась в какой-то замок близ Парижа, чтобы дать там представление. Я решил спокойно дождаться возвращения актеров. Но в это время явился один из моих преданных слуг с известием о том, что герцог де Валломбрез без памяти влюбился в актрису по имени Изабелла, которая отчаянно противится его домогательствам, и намерен похитить ее, собрав с этой целью целый отряд наемных убийц. План его заключался в том, чтобы обманным путем выманить всю труппу за город и там осуществить свое намерение. Слуга предупредил меня, что эти насильственные действия могут кончиться скверно, в том числе и для герцога, ибо девушка окружена друзьями, у которых при себе имеется оружие.