Железная стена. Израиль и арабский мир

Мне кажется, что все остатки способности Шарета работать с Бен Гурионом сгорели в Галилее в ту ночь. Я тоже не мог понять, как Бен Гурион мог совместить две такие линии поведения. С одной стороны, он просил Шарета приложить большие усилия, чтобы добиться прорыва в решении вопроса о поставках оружия. С другой стороны, он санкционировал военную операцию, имеющую такие сильные последствия, что утвердительный ответ был просто немыслим. Я считал, что была допущена ошибка в суждениях. Я откровенно сказал об этом в длинном письме Бен Гуриону в январе 1956 года, после того как мы прошли через рутину обсуждения и осуждения в Совете Безопасности. Я получил немедленный ответ через его секретаря, который гласил: "Я полностью понимаю Вашу озабоченность по поводу операции в Кинерете. Должен признаться, что я тоже начал сомневаться в целесообразности ее проведения. Но когда я прочитал полный текст Вашей блестящей защиты наших действий в Совете Безопасности, все мои сомнения были развеяны. Вы убедили меня в том, что мы все-таки были правы".

Я расценил этот несколько озорной ответ как близкий к раскаянию, которого мне, вероятно, удастся добиться от Бен Гуриона. Моя беседа с Иерусалимом не была защитой дипломатии от военных потребностей. Это было столкновение двух военных потребностей - потребности в возмездии и долгосрочной потребности в оборонительных вооружениях. Мне казалось, что краткосрочная цель неоправданно преобладает над нашими долгосрочными целями.

Сам Шаретт по возвращении домой после срыва миссии все еще кипел от злости. Полковнику Нехемии Аргову, военному секретарю Бен-Гуриона, который встречал его в аэропорту, Шаретт сказал: «Вы ударили меня в спину!» Высшему руководству Мапай Шаретт назвал рейд в Кинерет «подлым поступком». 27 декабря Шаретт отчитался о своей миссии в Вашингтон на заседании политического комитета Мапай. Ему было хорошо известно, что Даян возглавляет кампанию против американского варианта и за развязывание войны против Египта. Шаретту также было доложено, что на заседании Генерального штаба начальник штаба заявил, что нынешнее правительство не будет объявлять войну, но армия, тем не менее, может вызвать войну путем пограничных столкновений. Поэтому в своем выступлении Шаретт решительно изложил аргументы против вступления в войну:

Я против превентивной войны, потому что она может перерасти во всеобщую войну, в огненное кольцо вокруг нас, а не ограничиться войной с Египтом. Я против превентивной войны, потому что может произойти то, чего не было в Войне за независимость, а именно: интервенция иностранной державы против нас. . . . Я против превентивной войны, потому что она означает меры ООН против нас. Я против превентивной войны, потому что она означает ранения и ущерб внутри страны, разрушение поселений и пролитие большой крови.

Затем Шаретт перешел к вопросу о разрушительных последствиях рейда на Кинерет. "Сам сатана не мог выбрать более неудачного времени", - воскликнул он срывающимся от гнева голосом. Бен-Гурион сидел в конце зала, отклонив приглашение председателя сесть во главе стола. По словам Гидеона Рафаэля, сидевшего рядом с ним, когда он услышал слово "сатана", "он дернулся, как будто в него попала пуля, а затем откинулся назад, не проронив ни звука. Я физически ощутил, как это слово задело его". Аудитория задохнулась, как будто наблюдая, как канатоходец теряет равновесие. . . . [Хрупкие отношения Бен Гуриона и Шаретта достигли точки разрыва.

Ущерб, нанесенный международному авторитету Израиля, был серьезным. Некоторые наблюдатели даже усомнились в здравомыслии израильских политиков. Вопиющая диспропорция между масштабами операции в Кинерете и ее предполагаемой причиной выставила Израиль в худшем свете, чем обычно. В ходе обсуждения этого инцидента в Совете Безопасности Израиль оказался в большей изоляции, чем в ходе всех предыдущих дебатов. Одиннадцать членов Совета Безопасности превзошли друг друга в осуждении Израиля и в выражении признательности Сирии за сдержанность и умеренность. 19 января 1956 года Совет Безопасности принял резолюцию, в которой решительно осудил последний инцидент, напомнил о прежних нарушениях Израилем соглашений о перемирии, призвал Израиль соблюдать эти соглашения и пригрозил санкциями в случае дальнейших нарушений.