Железное сердце (ЛП)

– Им известны пароли гуманистов, – ответила Лена. – А также то, что ведомо лишь приближенным к Совету. И об участии Уилла в подписании договора. И где я буду отправлять письмо. Это должен быть мой связной.

– Мы к этому отношения не имеем.

– Я думала, что всем заправляете вы.

Повисло молчание.

– Тут не все так, как кажется, – прошептала Розалинда. – Что, если я скажу, что мы не устраивали пожар на сливзаводах? Что я понятия не имела об угрозах в твой адрес?

Лена посмотрела ей в глаза, заставляя себя быть сильной. Смелой, как Уилл. «Нет, не думай об этом». Она сжала руки в кулаки и придушила боль. Потом можно и расклеиться.

– А что если я скажу, что не верю вам?

Розалинда поморщилась и откинулась в кресле.

– То, что я собираюсь тебе сказать, не должно выйти за пределы этой комнаты. – После кивка Лены она продолжила: – Ты наверняка уже догадалась, что среди гуманистов есть две фракции. Те, кто борется за свободу, и те, кому нужна месть. Так было не всегда, но год назад мы напали на один из анклавов и освободили группу механоидов. Нам был нужен их опыт в работе с металлом. К несчастью, они оказались не такими сговорчивыми, как мы надеялись. В нашей фракции появилась отколовшаяся группировка, взявшая дело в свои руки и прикрывающаяся нашим именем и сведениями, чтобы крушить все и вся.

– Почему вы не порвете с ними?

Розалинда долго смотрела на Лену, будто решая, стоит ли ей доверять.

– Идем, кое-что покажу.

Не было смысла сопротивляться. Вдобавок Лену мучило любопытство.

– Куда мы идем?

– В подвалы.

Шагнув в черный коридор, Розалинда схватила со стены фонарь и провела Лену по туннелю до маленькой дверки. Воздух пропитал запах химикатов. Повесив фонарь на гвоздь на стене, Розалинда вытащила из-под рубашки ключ и открыла дверь.

Темные тени застыли в ожидании, кое-где поблескивала холодная сталь. Розалинда снова взяла фонарь и осветила огромную пещеру, прогнав темноту. Десятки громадных машин стояли неподвижно и молчаливо, в их глазах не было ни искорки газового света. А вокруг – еще десятки металлических костюмов, вроде того, в котором был Роллинс. Ряды Перси.

– Это Циклопы. – Голос Розалинды потеплел от гордости, и она передала фонарь Лене.

Затем подошла ближе и провела рукой по гидравлическому шлангу тяжелой стальной руки. Блеснула полая трубка огнемета.

Поднырнув под конечностью, Розалинда нажала на кнопку. Раздалось шипение, и в груди открылось пустое пространство, а голова механизма откинулась назад. Гуманистка встала на согнутое колено Циклопа и запрыгнула внутрь. Затем развернулась и пристегнулась кожаными ремнями. Схватилась за ручки, нажала на несколько рычагов и покрутила циферблат. Стальной щиток груди скользнул на место. Из глубины послышалось жужжание.

– Паровой агрегат заработает через несколько минут, – пояснила Розалинда, выглянув из-за грудины автомата. Зашипели гидравлические шланги, и Циклоп выпрямился во все три метра. – Они полностью мобильны, с большей гибкостью и контролем, чем у металлогвардейцев, и требуется всего литр воды в сутки. – Внезапно она улыбнулась и заставила автоматическую руку подняться и поиграть пальцами. – Мы скопировали огнеметы с машин Эшелона. Сжигает все дотла. Работа мехов.

– Вот зачем они вам понадобились.

Розалинда поморщилась, отключила механизм, открыла стальную грудную пластину и выпрыгнула.

– Ага, планы наши, а воплощали их мехи. – Она хрипло усмехнулась. – Эшелон заставил их работать с металлом в анклавах, в качестве платы за искусственные конечности. Эшелонцы и не подозревали, что мы обернем их технологию против них самих. Это единственное, с чем мы, люди, никогда не могли справиться. Нам удалось застать врасплох голубокровных во Франции и отправить их на гильотину, но наши кровососы оказались умнее и спрятались за армией машин. Человеческая плоть не может справиться с металлом. Так что нам надо сравнять шансы.

– Борьба за свободу, – сказала Лена слегка саркастично. – А с виду просто месть.

– Думаешь, эшелонцы просто отдадут нам все права? – гневно переспросила Розалинда. – Если мы любезно попросим?

– Люди умрут.

– Они уже умирают. Четыреста тридцать мужчин и женщин вышли на улицы, чтобы протестовать против последнего повышения кровавой дани. Эшелон раздавил их Троянской кавалерией. Выжила всего сотня.

– Кровавую дань не повысили бы, если бы не взрыв на сливзаводах. Теперь у них недостаточно крови, а им она нужна и быстро. Разве вы не видите? Это замкнутый круг крови и смерти!

Розалинда забрала у Лены фонарь.

– Какое разочарование. Я думала, ты поймешь. Особенно принимая во внимание, откуда взялись чертежи Циклопов.

– О чем вы?

– Твой родной отец, сэр Артемий Тодд, с его блестящим чудаковатым умом. Последний год своей жизни он выяснял слабости голубокровных. Мы используем созданный им токсин, чтобы парализовать их, а его пули-молнии убийственное оружие. Вместо того, чтобы сбежать от Викерса с семьей, он рискнул собой и передал последние разработки Циклопов нам в руки. Это стоило ему всего, но среди нас его никогда не забудут.