Железное сердце (ЛП)

Еще один корабль пришвартовался к пристани с небрежной легкостью, остановившись практически впритык к шведским суднам. Седовласые, покрытые рубцами матросы сердито посматривали на толпу. Толстые волчьи шкуры свешивались с их плеч, лица большинства моряков украшала густая растительность.

Норвежские кланы.

За спиной Лены раздался шум – по мостовой звонко вышагивали металлические сапоги. На площадь выехала карета, сверкающая перламутровой инкрустацией, и замерла прямо перед платформой. Императорские металлогвардейцы выстроились в живой коридор и перекинули церемониальные ружья через бронированные плечи.

Из кареты вышел утонченно прекрасный принц-консорт, и толпа восторженно его поприветствовала.

Лена не знала, на что смотреть. Мир превратился в вихрь красок, салют взорвался безумством огней. Принц-консорт открыл дверь кареты и помог спуститься на причал хрупкой королеве-человеку. Позади них стояли скандинавы под предводительством огромного мужчины в алом кителе. Ростом он был даже чуть выше Уилла, а рубленые контуры его скул смягчал только полноватый рот.

Уилл вздрагивал при каждом всполохе, его ноздри трепетали. Ну конечно, для него все это в новинку.

Лена потянула его за рукав:

– Полагаю, вон тот мужчина – глава шведской делегации. Граф Стефан Халлестрём из Скальдов. Его называют Боевым молотом. Даже норвежские кланы обходятся с ним почтительно, а они-то совсем бесстрашные.

Ленивый взгляд янтарных глаз задумчиво остановился на ней. Уилл расслабился, чего она и добивалась.

– Норвежцы те еще хитрецы. Официально, стортинг был распущен, и страна покорилась Шведскому двору. В столице многие уже приспособились к новому положению дел, а вот провинция больше привержена традициям. – Лена взглядом указала на группу хмурых норвежцев на пирсе. – Впереди – Магнус Рагнарссон, фенрир клана Ворона. Может, он и одноглаз и старше нас обоих вместе взятых, но считается очень хитрым, и его люди верны ему до последнего вздоха. По правую руку от него его сын Эрик. – Тут глаза Лены чуть расширились. До нее доходили слухи, что Эрик красавчик, но стоило светловолосому воину улыбнуться, как половина присутствующих дам прекратила дышать. Веера затрепетали, словно целая стая бабочек. – Только не дай ему себя очаровать. В клане нельзя занять высокое положение, никого не убив по пути. Чем выше они стоят, тем больше крови пролили. А этот метит занять однажды место своего отца.

В ответ на это замечание – лишь тишина. Лена подняла глаза и увидела, что Уилл смотрит на нее, угрожающе прищурившись.

– Что?

– Похож, не мне надоть волноваться по поводу его очарования.

Она покраснела и быстро замахала веером:

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Ты вздохнула.

– Ничего подобного.

– Похож, у тя опасная слабость к вервульфенам-мужчинам.

– Уверяю тебя – ничего подобного!

И все же Лена никак не могла отвести любопытного взгляда от златовласой фигуры на пирсе, от доспеха из серебряных пластинок и тяжелого топора на поясе. Когда-то она обвиняла Уилла в варварском поведении, а Эрик был воплощением варвара.

Или, по крайней мере, скандинавским богом.

Загремели фанфары, и ряды норвежцев расступились, чтобы пропустить кого-то еще. Вервульфены переиграли голубокровных – все на пристани вытянули шеи, чтобы разглядеть, кто же достоин таких почестей.

Из рядов кланов выступила молодая женщина.

– Ох, – выдохнула Лена.

Безмолвие повисло над толпой. И неспроста. Девушка была высокой, стройной и с грудью красивой формы, а таким лицом можно и переполненный бальный зал погрузить в тишину. Каскад светлых волос небрежными волнами спадал до талии, голову венчала золотая диадема. Незнакомка облачилась в простое белое платье с щеголевато накинутой на одно плечо волчьей шкурой – но и этой простоты оказалось достаточно. Золото и самоцветы потерялись бы рядом с этими мягкими губами и восхитительными чертами лица.

– Иисусе! – поднял бровь Уилл.

Тело пронзила острая вспышка. Лена обрушила на его ногу весь свой ничтожный вес:

– Закрой рот, а то муха залетит. Она прекрасна, но не настолько же!

Осознав, что Уилл теперь уставился на нее, Лена отвернулась. Жар его взгляда опалял кожу, и пришлось обмахиваться веером еще быстрее.

– Ревнуешь? А я-то думал, эт лишь игра!

Лена замерла и встретила его пылающий взор. Уилл вроде бы шутил, но выражение его лица говорило совсем о другом.

– Нет, конечно! Пялься на нее сколько влезет. Меня не волнует. Но моя задача – помочь тебе выйти в свет и не выглядеть при этом мужланом из трущоб. Ты же хочешь произвести на них впечатление?

Хотя сама Лена предпочла бы держаться от Эшелона подальше.

Она покрепче сжала веер, чувствуя укол вины, и прошептала:

– Что ты на меня уставился?

– Ты се равно самая красивая женщина из всех, кого я видел.

Сердце яростно забилось в груди.

– Тебе не стоит говорить мне такое.

Уилл пожал плечами. Будто для него это ничего не значило.

Вот только для Лены – еще как значило.

За время при дворе она выслушала от голубокровных тысячи пустых комплиментов. Слова необходимы, чтобы очаровывать и соблазнять. Уилл же никогда не занимался пустословием. В груди потеплело.