Железные бабочки

— Вэл! — теперь в её голосе сквозил ужас. Рики наконец–то поняла, что же произошло.

— Рики, не кричи. Всё в порядке, просто я не могу выбраться из–под насыпи. Пока я не пробую вылезти наружу, со мной ничего худшего уже не произойдёт.

— Не лги, Вэл, ты наверняка что–нибудь сломал себе.

— Рики, успокойся, всё нормально.

Где–то совсем рядом с Вэлом раздался тихий всхлип и шорох. На голову Вэлу легла рука.

— Я здесь, — прошептала Рики. — Давай я подложу тебе под голову куртку. Тебе станет легче.

— Не станет, даже не пытайся. Любое движение может вызвать новый обвал. Лучше не тормоши меня, дай перевести дыхание, — каждый вдох отзывался в груди, словно в лёгкие воткнули нож.

— Я попробую откопать тебя, — сказала Рики.

— Нет! Слишком опасно.

— Что же, оставаться здесь? — Рики умолкла, представив, что будет, если они останутся.

— Боюсь, что нам придётся остаться здесь, — тихо ответил Вэл.

— Значит, нас… нас могут не найти?!

— Могут не найти. Однако будем надеяться, что найдут. Руперт наверняка заметит обвал и предпримет раскопки.

— Руперту неизвестно, куда мы делись, — Рики пришла в отчаянье. — Нас могут никогда не найти!

— Да, я свалял дурака, — резюмировал Вэл.

— Так нельзя говорить, — отозвалась Рики. — Если бы ты не пошёл за этими негодяями, я отправилась бы одна.

Это было самое благородное из всех высказываний Рики. Вокруг стояла полная тишина, только рядом, как и прежде, капала вода. Вэл вдруг понял, что хочет пить. Он отдал бы полжизни за стакан холодной воды.

— Если бы фонарик уцелел, — тоскливо произнесла Рики.

— Наверное, он тоже засыпан.

На Рики вдруг накатило нервное веселье. Она заговорила со смехом:

— Знаешь, Вэл, а ведь это забавно — стать привидением! Представляешь, мы умрём, придём в Большой Зал и будем разгуливать вместе с дедушкой Риком!

— Замолчи, Рики.

Она истерично хихикнула:

— Сейчас ты заявишь, что моё чувство юмора прорезалось в неподходящий момент…

— Да, миледи, — натянуто ответил Вэл, — сейчас не лучшее время для шуток.

Она коснулась его лба, откидывая назад пропитанную потом прядь волос. Нет, Рики не назовёшь золотом, подумал Вэл. Золото вообще грязная штука. А его сестра сделана из стали лучшей марки. Словно чистое лезвие благородного меча, только что выкованное мастером–кузнецом.

Вэл осторожно попробовал пошевелиться и обнаружил, что может подвинуть правую руку на дюйм–другой. Он пошевелил ею, поднатужился и вытащил руку из под завала. Но левое плечо оставалось под насыпью, и внутри грудной клетки слева запульсировала боль.

— Вытащил руку! — провозгласил Вэл довольным тоном. И пошарил вокруг, пытаясь найти Рики. Вместо неё он нащупал какую–то ткань, потянул на себя и понял, что рядом с ним лежит незнакомый свёрток.

— Что это такое?

Рики пошарила руками, тоже нашла загадочный свёрток и подтянула его поближе.

— Здесь что–то завёрнутое в тряпку, не могу понять, откуда взялась эта штука.

— Наверное, осталась от пиратских деньков.

— Здесь ещё какой–то предмет. Кажется, большая сумка. Фу! Пахнет отвратительно. В ней дырка, я нашла её на ощупь. О, по–моему, я вытащила оттуда монету. Во всяком случае это похоже на монету. А в сумке таких ещё целая куча, — Рики прижала к ладони Вэла круглый диск размером с полдоллара.

— Пиратская добыча, — пробормотал он. Следовало говорить как можно больше и о чём угодно. Лишь бы не думать, куда они попали и сколько шансов выбраться отсюда.

Рики зашевелилась:

— Вэл, помнишь старую поговорку? Если Рэйлстоунам повезёт, то за десятерых.

— Каждую порядочную семью найдётся за что поддразнить, — ответил он.

— И в каждой порядочной семье происходят несчастья.

Вэл промолчал, потому что ответить было нечего. Кроме того, у него теперь заболела нога. Она уже давно онемела под слоем почвы, но теперь он ощутил в ней ноющее покалывание. Вэла била дрожь, но не от холода, а от ужаса перед мыслью, насколько серьёзны могут быть его повреждения. А вдруг…

Вода всё ещё капала где–то рядом, но теперь частота капель, ударяющих о камень, изменилась. Рики звякала монетами в сумке, пытаясь сосчитать их. Когда она на мгновение прервала своё занятие, Вэлу послышалось, будто металл звякнул о камень.

— Не теряй свое счастье, — сказал он.

— Я ничего не теряю, — удивилась Рики.

— Как же? Тебе повезло за десятерых, ты нашла сумку с деньгами, а теперь соришь, роняя их на пол.

— Но я не уронила ни одной монетки. Вэл, тебе что, становится хуже, да?

Но он уже не слушал тревожных вопросов Рики. Если не она уронила монетку, тогда что же звякнуло? Вэл приложил ухо к осыпавшейся почве.

— Тук–тук–звяк–тук–тук!

Это не было звуком капающей воды. И монеты больше не падали. Это звенела лопата, натыкаясь на каменистую почву.

— Рики! Нас откапывают! Я слышу их!

— Где? — она впилась ногтями в незасыпанную ладонь брата.

— Не знаю точно. Прислушайся!

Звук приближался. Он исходил не от той части прохода, которая обрушилась, а от противоположной, уцелевшей стены.

— Копают за стеной, — сообщила Рики. — Но зачем им понадобилось копать с той стороны?

— Какая разница, зачем!

— Вэл, как ты думаешь, они расслышат, если я крикну? Или лучше постучать по стене?