Железные бабочки [ Железные бабочки. Удача Рэйлстоунов]

На пороге кухни стояла темнокожая женщина, очень полная, в облегающем платье, аккуратном, но вытертом на животе от постоянного соприкосновения с раковиной при мытье посуды. В ушах пришедшей горделиво болтались огромные золотые серьги-кольца. Чёрные курчавые волосы обрамляли широкое добродушно-доверчивое лицо.

— Меня зовут Люси, — представилась она. Затем вытащила из-за спины руку, которой, как выяснилось, держала девочку раз в тридцать тоньше и гораздо более светлокожую.

— А это единственная дочь моей сестры, Летти-Лу. Ну, Летти-Лу, будь воспитанной, поздоровайся. Или ты хочешь показать мисс Риканде, что ты живёшь на болоте и ничего не умеешь?

Летти-Лу по-утиному наклонила голову и что-то беззвучно прошептала.

Женщина перевела:

— Летти-Лу будет делать для вас всё, мисс Риканда. Я научила её, как нужно прислуживать настоящим леди. Она умеет мыть посуду и полы и всё другое. Я сама всему её научила.

Летти-Лу, опустив голову, переминалась с ноги на ногу.

Рики запротестовала:

— Но мы не собирались нанимать кого-либо в услужение.

— Знаю, мисс Канда. Но Летти-Лу всё умеет. Она очень хорошо готовит. Вы же не возьмёте в дом какую-нибудь неумеху.

— Мы не возьмём и Летти-Лу, — поддержал сестру Вэл.

— Видите ли, Люси, у нас нет денег, чтобы нанимать прислугу.

Люси возмущённо выдохнула воздух из мощных лёгких:

— Да вы что, миста Рэйлстоун! Никто и не заикается о деньгах. Летти-Лу не возьмёт никаких денег. Она только подкормится на вашей кухне. Ну, и разве что иной раз мисс Канда подарит ей какую-нибудь одежду, тогда Летти-Лу порадуется. А так у Летти-Лу папа зарабатывает прилично, девочке деньги ни к чему. К тому же вряд ли мисс Канда сама сможет убирать такой большой дом. Мы — домочадцы Рэйлстоунов. Так что нечего стоять, Летти-Лу. Надевай-ка фартук и за работу.

— Мы не сможем оставить её, — Рики безнадёжно пыталась объяснить ситуацию.

— Мисс Канда, мы всегда работали на Рэйлстоунов. Мой дедушка принадлежал масса Майлзу Рэйлстоуну. Он даже на войну с масса Майлзом ходил. И вдвоём они вернулись домой, когда война кончилась. А потом масса Майлз позвал моего деда и говорит: «Боб, я разорён, ты свободен. Ты и вся твоя семья. Вот тебе пять долларов золотом, это всё, что у меня осталось. Ищи себе нового хозяина», А Боб отвечает: «Капитан Майлз, вы как белый человек можете говорить, что я свободен. Но никто не может сказать, что я не принадлежу Рэйлстоунам. Так что я свободно остаюсь с вами. Что вам подать к завтраку?» А потом, когда масса Майлз решил податься на север поискать счастья, он снова позвал дедушку Боба и говорит: «Всё, Боб, я уезжаю из этого мёртвого дома. Ты остаёшься присматривать». И знаете, мисс Канда, мы так и ухаживаем за домом. Все поколения. Сначала дедушка Боб, потом мой папуля, потом я с Сэмом.

Рики протянула руку и пожала мягкую ладонь Люси:

— Прошу, Люси, простите нас. Мы ещё не во всём разобрались, потому что слишком долго не жили здесь.

Глава 4 Пистолеты для двоих, кофе для одного

Вэл откинулся на сиденье автомобиля и изо всех сил старался удержать машину на шоссе. Дорога по своему состоянию мало чем отличалась от гоночного трека для картинга. С момента выезда из Пиратского Логова машина дважды чудом не утонула в плотной грязи, пробившейся сквозь тоненький слой дорожного гравия.

Дальше, к югу, лежали болота, поросшие кипарисами и диким виноградом, где в тёмных промоинах плавали гниющие стволы. Заросли подходили к самой дороге, неся с собой атмосферу враждебного мира, где по легендам первых поселенцев-французов обитали громадные жуткие чудовища. Они охотились за людьми по всем болотам до самого устья Миссисипи. Глядя на лес вокруг дороги, Вэл подумал, что нетрудно поверить в старые истории. Он ничуть не удивился бы, высунься из-за поворота шестиметровый бронтозавр. В столь мрачном месте любой уважающий себя бронтозавр счёл бы за честь высунуться из-за поворота.

Но вот джунгли вдоль дороги поредели, странные запахи улетучились. Машина миновала посёлок Чалметт и выехала на основную магистраль. Отсюда добраться до города было просто. По скоростной дороге, называющейся шоссе Сан-Бернар, они мигом домчались до авеню Сан-Клод, которая плавно перетекала в улицу Норт Рампарт, ведущую к французской части города.

— Мы можем ехать медленнее? — заворчала Рики. — Или я должна выворачивать шею в попытке разглядеть что-нибудь на улице? Ведь мы проезжаем улицу Сан-Анна. А вот угол Бьюрегар Сквер, старинная улица Конго Сквер.

— Здесь до войны устраивали воскресные танцы рабов. Как видишь, я прочёл столько же путеводителей по Нью-Орлеану, сколько и ты. Однако это улица со встречным движением. А нам ещё нужно успеть сделать за день миллион дел, так что улицы осмотрим потом. Кстати, обрати внимание: улица Бьенвиля. Нет, Рики, не проси, я не остановлю здесь машину только для того, чтобы ты заглянула в ту антикварную лавочку. Нам ещё ехать шесть кварталов.

Вэл одновременно вёл полемику и машину.

— Вэл, но мы только что проехали мимо Беглого дома!