Железные души

– Ничего не понимаю. – Я действительно не видел логики в обвинении. – Зачем продавать? Насколько мне известно, в таких случаях требуют выкуп. Ну, или женятся.

– О, сед Кириил. Я очень рад, что на вашем пути попадались люди чести, раз вы так размышляете. Но поверьте, барон Данлоп не из таких. Как вы думаете, что произойдёт, если на аукционе рабов появится дочь самого графа Гебермаркского?

– Не знаю, что будет в этом случае, но я бы на месте отца выкупил родную дочь, после чего постарался бы, чтобы она забыла этот печальный случай.

– Да. Я ещё раз воздаю хвалу Богине за то, что она послала нам именно вас. Вы воистину благородный человек. Но сейчас вы не учитываете одного. Стоимости бедной Фелиции. Это же аукцион. Там товар покупает тот, кто даст больше. Так что мешает барону поставить туда своего человека и таким образом выкачать из казны графства гораздо больше, чем можно было бы путём привычного выкупа.

– Почему? – я действительно не видел разницы.

– Потому что это рабство, сед Кириил. Подумайте. Дочь графа, проданная куда-то на сторону с аукциона при живом и правящем отце. Это конец для графства Гебермарк. Если граф пожалеет денег на выкуп дочери с аукциона, то лишится не только ребёнка, но и уважения в обществе, а с ним и возможности владеть и управлять своей землёй. Более того, может потерять даже титул, а то и дворянство.

– Да уж. А если выкупит?

– Вы думаете, что-то может остановить барона от того, чтобы поднять цену на Фелицию? Подозреваю, что в торгах графу для спасения дочери придётся ставить не только деньги, но и закладывать имущество, а то и саму землю. А это именно то, чего добивается ненавистный Данлоп.

– Зачем?

– Чтобы завладеть Гебермарком, конечно. Баронство находится на краю пустыни, доходов приносит мало. Да и амбиции у нашего противника выросли гораздо более допустимых размеров. Опять же, на территории графства рабовладение запрещено, но заметьте, в баронстве располагается рынок рабов. Это старое противостояние. Долгие поколения оно приносило лишь пользу. Каждый владелец старался перебить соперника большими доходами, красивым выездом, балами и строевыми смотрами. Но с тех пор, как бароном стал Георгий Данлоп, спор перешёл в бесчестную фазу. И это надо прекратить.

– Как же вы это сделаете?

– Я планировал сначала с ним поговорить, если, конечно, барон пустит нас в свой замок. Напомню ему о добром соседстве наших предков, о порядочности. Если будет угодно Богине, мы придём к соглашению. В качестве дополнительного аргумента граф выделил мне определённую сумму. Ну, а коль уж мои доводы окажутся неубедительны, тогда мы постараемся не допустить представителя барона на завтрашний аукцион. Перекроем выходы из замка. Надеюсь, таким образом моему хозяину удастся вернуть дочь и сохранить землю.

Глава 16

Я сидел на кровати в тёмной и тесной каморке на втором этаже и пытался понять, чего же я хочу. Общение с Джеком Дениэльсом что-то во мне перевернуло. Отношение к барону оказалось неоднозначным. С одной стороны, он, конечно, козёл и сволочь, и методы его ни разу не порядочные. Но с другой, у него есть цель. Стать графом, владетелем обширных земель. И он не боится идти к своей цели напролом, невзирая на сопротивление и порицание.

А чего хочу я?

В детстве, как и большинство детдомовских, мечтал о большой семье, большом доме в большом городе, чтобы обязательно все всех любили и вечерами собирались вместе. Потому и в Москву поехал. А там, в Первопрестольной, всё как-то покатилось по наклонной. Захотел купить Лансер. Полгода жил впроголодь, но купил. Так это не мечта всей жизни. На убийство, например, я бы за машину не пошёл. И дочку графа не умыкнул – себе дороже.

А сейчас, когда мне практически под ноги бросили всё, о чём я и мечтать не мог, чего я хочу? Сейчас – понятно, добраться до биологической базы и включить оборудование, но это мелочь, промежуточная цель. А зачем мне вся возня с домом Лавой, возрождение его членов, строительство города в пустыне?

Я закрыл глаза и постарался отбросить все мысли, как учил Сафронил. Состояние безмыслия очень хорошо отсекает любую повседневную суету и обнажает глубинные желания. Сначала получалось плохо, мешала пьянка графчат на первом этаже, потом, когда я приспособился пропускать их гомон мимо ушей, стало выводить из себя собственное дыхание и сердцебиение. Никогда не думал, что организм работает так шумно.

Около часа ушло на отсечение всех внешних и внутренних раздражителей, я почти уснул, когда перед глазами понемногу проявился незнакомый, но прекрасный мир. По небу сновали яркие флаеры, в космос улетали дальние корабли, в лабораториях трудились маги, преобразовывая энергии в то, что нужно миру. По улицам утопающих в зелени городов ходили счастливые, знающие, чего хотят, люди. Это был тот мир, который царил на планете пятнадцать тысяч лет назад.