Железные Люди в Стальных Кораблях

"Какой же ты пошляк, Джеймс ".

— Мне сказали, что сегодня вечером вы находитесь в нашем посольстве. Я могу с вами поговорить? Простите мой английский, если вы плохо меня понимаете…

— Я могу понимать и говорить по-русски, — решил признаться коварный альбионец. — Если у вас есть трудности, не стесняйтесь использовать русские слова и фразы.

Так они и разговаривали — фраза по-русски, фраза по-английски.

— Я должна с вами поговорить, — продолжала она. — Где-нибудь в тихом месте.

— Простите, с кем имею честь? — поинтересовался Джеймс.

— Извините, — покраснела она. — Старший комиссар Надежда Стеллер. Так вы не против?

— Нет, конечно. Весь к вашим услугам.

"Стеллер, Стеллер… Знакомая фамилия. Где я мог ее слышать? И совсем недавно?"

Она была своим человеком в посольстве и быстро отыскала пустой кабинет. Не совсем пустой, но ее заинтересовали только два кресла — для себя и для гостя. При этом старший комиссар Надежда Стеллер не произнесла ни слова. Обошлась указующими жестами.

"Хорошенькое начало. Здесь случайно не планируется допрос с пристрастием? А магнитофоны в этой комнате установлены?"

— Простите, госпожа Стеллер, — спохватился Хеллборн, — вы случайно не еврейка?

— Почему вы об этом спрашиваете? — нахмурилась она.

— Простите еще раз, но вы не ответили на мой вопрос.

Она гневно тряхнула кудряшками:

— Революция предоставила равные права и возможности всем без исключения народам бывшей империи. Поэтому, пока вы находитесь на территории Советской России, не советую вам поднимать национальный вопрос. Даже у иностранного дипломата могут быть серьезные неприятности.

"Неужели генерал Пташек-Заполянский был прав?" — с внезапным ужасом подумал Джеймс.

— Я из петроградских немцев, а мои дальние предки приехали в Россию из Баварии. И советую вам немедленно забыть об этом.

"Точно, она что-то скрывает. Они везде!"

Но вскоре ему стало не до смеха.

Товарищ Стеллер откашлялась и достала из нагрудного кармана маленькую записную книжку. Чуть больше достопамятного блокнота старшины Коппердика, но совсем тонкая. Впрочем, на фоне такой груди…

— Вы воевали против нас на Груманте, мистер Хеллборн. — Это был не вопрос, а утверждение.

— Грумант? — переспросил он.

— Грумант, Свальбард, Шпицберген, имя ему Легион, — нетерпеливо уточнила она.

— Было дело, — не стал спорить Хеллборн. Все гости могли наблюдать его битву на стаканах и тарелках.

Она снова откашлялась и принялась зачитывать из блокнота:

— "Около 16.00. 1 января 1940 года, из ранее захваченной советскими войсками гавани Митраборга, в Мурманск отправился боевой танкатер Советского Северного Флота "Корниловец", бортовой номер 1779. На его борту находились шесть человек. Старший офицер — лейтенант Красной Армии Владимир Стеллер …"

СТЕЛЛЕР!

— "…водитель-пилот — ефрейтор Василий Петляков; красноморский пехотинец Андрей Пугачев; красноморский пехотинец Степан Бондаренко; и двое военопленных — риттмейстер Ханс Браге, офицер ДНА; и лейтенант Джеймс Хеллборн, Альбионский Добровольческий Корпус ". Вы и есть тот самый лейтенант Джеймс Хеллборн, гражданин Альбиона, — уточнила собеседница.

— Не стану отрицать, — у него почему-то пересохло в горле. Знакомое ощущение — и такое предсказуемое.

— "В порт назначения корабль в расчетное время не прибыл ", — продолжала госпожа Стеллер. — "Тщательные поиски не привели к положительным результатам. Танкатер "Корниловец" был объявлен пропавшим без вести ", — она захлопнула блокнот и уставилась на альбионца. Хеллборн выдержал ее вгляд, и даже скорчил нейтральную и ни на что не намекающую гримасу.

Тогда Надежда Стеллер продолжила: