Железные нервы снайпера

192

Саблевич вынырнул на улицу первым. За ним выскочил Равикович. Артур тут же закрыл дверь. Умар одним прыжком оказался за его спиной и выдохнул:

– Дай!

Артур подался в сторону. Умар осторожно выглянул на улицу. Олигарх с охранником едва двинулись к джипу, как Равикович вдруг дернулся и начал падать…

Умар, забыв об осторожности, прижался лицом к стеклу. В следующий миг с его губ сорвался невольный вскрик:

– Сука!..

Умар резко развернулся. Его лицо выглядело настолько странно, что Артур тут же вскинул автомат и быстро спросил:

– Что?..

– Равиковича подстрелили… федералы…

– Федералы?..

– Да! – крикнул Умар. – Так что будьте готовы ко всему! Дверь забаррикадируйте, быстро!

Артур и еще один боевик, торчавший за углом с автоматом, бросились выполнять приказ. Умар метнулся по коридору к сцене. Однако через несколько метров он притормозил, оглянулся и, заскочив в какую-то комнату, позвонил Лечи…

193

Умара Атгериева за стеклом двери служебного входа уже не было. Лайма на миг заколебалась: можно было попробовать выстрелить вслепую…

Но в этот миг чуткий слух Лаймы уловил донесшийся снизу звук торопливых шагов. Палец девушки мгновенно расслабился на спусковом крючке. Она подалась от окна, развернулась и направила винтовку в сторону двери.

На площадке последнего этажа распахнулась дверь. Это мог быть только Лечи. Лайма улыбнулась: она была готова встретить Атгериева…

Однако в следующий миг улыбка слетела с лица Лаймы. Она вдруг поняла, что Атгериев сбегает вниз. Это казалось невероятным, но шаги затихали. Не знай Лайма так хорошо чеченцев, она бы решила, что Атгериев испугался. Или просто решил не рисковать…

Но такого быть не могло. Такая жадная, коварная и мстительная тварь, как Лечи, так поступить не мог. И тут Лайма вдруг поняла, что Атгериев ее перехитрил. Но как?..

И в этот миг вдруг пришла догадка.

Лайма поняла все в самый последний момент. Слишком поздно.

Лечи Атгериев действительно был мстительной тварью. Но при этом он не любил без надобности рисковать. Он с самого начала не собирался вступать в перестрелку с Лаймой. Чеченец придумал кое-что понадежнее…

В голове Лаймы мгновенно пронеслись воспоминания: Умар возвращается к ней в комнату и включает свет. И Лайма подает ему упавшую под кровать рацию… А утром Лайма берет свою рацию, и в ее голове мелькает какая-то мысль. Тогда она не смогла понять, в чем дело.

А сейчас вдруг поняла: ее рация была заметно тяжелее!

Слишком поздно…

194

– Что там случилось?.. – спросил Муса, едва Умар вынырнул из-за угла.

– Федералы подстрелили Равиковича!

– Как?..

– Обычно! Наверное, чтобы на нас списать!

– Думаешь, им нужен повод для штурма?

– Не знаю! Но это мне не нравится! Взрыватели установил?

– Да!

– Все?

– Все…

– Хорошо… Тогда побудешь пока в фойе! А я быстро пройдусь по подвалу, гляну, что тут за система вентиляции и вообще!

– Думаешь, они попробуют запустить газ, как в «Норд-Осте»?..

– Теперь всего можно ожидать! Так что гляди тут в оба! Если в подвале моя рация не будет работать, командуй за меня! Понял?

– Да!

Умар крепко сжал плечо Мусы в знак того, что он на него надеется, и резко повернулся:

– Белохвостиков! Ты где?

– Й-й-я з-з-здесь! – отлепился от стенки заведующий.

– Идем!

Ухватив заведующего дворцом за локоть, Умар поволок его по коридору. Когда боевики уже не могли их слышать, Умар сказал:

– Где ход в подвал? Мне нужно попасть в тепловой узел!

195

Лечи Атгериев понимал, что, даже затаившись за дверью на лестнице, он может не справиться с Лаймой. Поэтому он поступил намного проще. И надежнее. Просто заминировал ее рацию…

Рассчитал Лечи все верно. Ведь рация давала Лайме возможность слушать переговоры боевиков. А это для нее было важно. Так что рацию она должна была держать при себе до последнего: чтобы контролировать обстановку…

Лайма поняла все это сразу. В следующий миг она отдернула левой рукой винтовку, а правую сунула во внутренний карман куртки. Карман был застегнут на пуговицу: для надежности, чтобы рация не болталась и не выпала.

Возиться с пуговицей времени не было. Едва ухватив податливую резину антенны, Лайма рванула рацию из кармана. Ткань треснула, рация подалась, но зацепилась за прокладку…

Лайма все же выхватила ее из-под куртки и по дуге отшвырнула прочь. В следующий миг девушка прыгнула на пол и прикрыла голову руками. Она уже почти распрощалась с жизнью и очень боялась опоздать.

Но ничего не произошло. Рация ударилась в стену и плюхнулась в углу. Лайма немного полежала. Потом она вдруг испугалась, что Лечи обвел ее вокруг пальца, и быстро подняла голову, чтобы посмотреть на чердачную дверь.

И в этот миг в углу рвануло…

– Б-бух!.. – раздалось в углу.

Лайма инстинктивно снова наклонила голову, по ее рукам сыпануло какими-то деревянными ошметками. Секунду спустя Лайма поняла, что она жива и даже не ранена, и сильно удивилась, что взрыв оказался далеко не таким мощным, как она ожидала.

Впрочем, будь рация в ее кармане, выжить у Лаймы не было бы ни единого шанса. А Лечи-то вовсе не собирался взрывать весь дом, тем более что он сам в этом доме и находился…