Железные Рыцари. Род Волка

— Ну да, естественно и предложение в силе. Обсуждаем? — перешёл он на деловой манер.

— У меня война с Ульверами.

— Ну ты же как-то решишь этот вопрос? — выдал в натуре граф.

А я обтекал. Выходило, что Императорское дозволение на вражду даже неглупые аристократы воспринимают как «признание соразмерности сил». То есть, Себ когда говорил «извести Род» — понимал, что это «фантазии из голо». Но считал что: то ли нанести достаточный ущерб, или что-то такое Роду Ульвер я смогу. Что вынудит их отказаться от вражды. Просто слов нет, один мат!

В общем, уже успокоился я, надо узнавать. Не только от Себа, да и часть и от Себа не стоит узнавать. Он считает, что я «справлюсь с проблемой», как и остальные. Значит это как-то возможно.

И следующую неделю я, по большей части, занимался поиском Пути. Несколько девиц подскакивали — смотрел через них. Всякие «познакомится-поговорить» подваливали, с ними я «здрасти» и ограничивался. Тут Себ очень выручал, нужно отдать ему должное. С Хлоей тренировку провёл, да и к Бронзовому каждый день на час заскакивал. Всё остальное «фоном», благо с командой тренироваться было не нужно, отдыхали.

А по меньшей часть было интересно, несколько выбило меня из «поиска Пути», да и к Эмику ежедневно заскакивать я стал именно из-за этой «меньшей части». Которая заключалась в том, что вечером первого дня меня от терминала оторвал гонг дверного звонка.

— Это к тебе, — озвучил наиболее вероятную версию в натуре граф. — Гилла только через полчаса будет, — помахал он браскомом с улыбкой влюблённого.

— Схожу, — буркнул я потягиваясь.

Проверил рассекатель, иглострел и потопал к двери. А там на пороге стоял иронично смотрящий на меня Теодор Матеуш.

— Приветствую, мастер-наставник, — удивлённо поприветствовал я дядьку.

Ну, время — полчаса до полуночи, вообще-то. И какого фига ко мне мастер наставник в такое время препирается? Или к Себу?

— Привет, Гален. И какого х…я мне приходится к тебе переться? — довольно иронично обратился ко мне он. — Ты, конечно, герой, но всему есть предел.

— А х…й вас знает, мастер-наставник Теодор, какого х…я вы ко мне припёрлись! — буркнул я, потому что всё достало.

— Не понял, — нахмурился он, шлёпнул по браскому. — Так, Гален Безмолвный, Курс Ментального сопряжение с ИЛ Инвиктуса, сегодня.

— Ой… — дошло до меня.

Это я, блин, затупил: педеля пнул, чтоб Курс мне сообразил и… упёрся в поиск Пути. На стандартные занятия ходил на автомате, а новый просто вылетел из головы. и всё «неважное» у браскомма я отключил, ища Путь, чтоб не отвлекали, мда.

— Простите, мастер-наставник, виноват, — покаялся я. — Первый день после исцеления, — отмазывался я.

— Да? — иронично поднял он бровь.

— Ага! — закивал я с честными глазами.

— Почему-то них…я не верю, — не оценил мои актёрские таланты дядька. — Но ладно, на первый раз забудем. Пойдём.

— А куда? — заинтересовался я.

— В твой ангар, к твоему Инвиктусу. Для начала — надо с вами говорить, будем разбираться, как вас нормально сопрягать. Вообще, Гален, я перед тобой немного виноват. Немного, потому что несмотря на то, что совместимость у вас замечательная, о синергии я просто не подумал. Никогда не бывало такого! — на ходу говорил Теодор. — Хотя ты вообще… родился быть пилотом. Или воспитан им… — негромко, скорее для себя бормотал он.

— А поподробнее сказать не сможете? — заинтересовался я.

И, заодно, понял такую вещь: когда Матеуш меня успокаивал, после моей первой встречи с Бронзовым — он не врал. Просто сказал часть правды. Видимо, я и вправду лучше всех подходил Бронзовому в пилоты из нашего потока. Только, скорее всего, я подходил и для других Инвиктусов не хуже. И есть подозрения — почему.

— Смогу, — хмыкнул Теодор.

И, на пути к ангару, озвучил то, о чём я догадывался. Меня с пелёнок растили как пилота, оператора взаимодействующего с ИЛ Инвиктуса. Я в общем знал и понимал, что несколько отличаюсь от сверстников и вообще — ну книжки по психологии и всякому такому в никсово мУчение входило. Но всего я не понимал, а сейчас психолог-наставник Академии ставил мне диагноз. И, несмотря на довольно деликатные формулировки, суть была в том, что у меня часть мышления, реакций, всякого такого — машинные. Свойственные больше ИЛ, чем человеку. «Кибернетизация сознания», как определил Теодор. Нет, это в общем — неплохо. И я всё равно живой человек.

— Нормальный я! Нор-маль-ный! — буркнул я.

— Нет, конечно, Гален. Ты не нормальный, а отличный пилот. И отсутствие патологий сознания делает честь твоем воспитателям и наставникам. Я честно признаюсь — преклоняюсь перед ними. Мне до такого ох…енного мастерства расти и расти и х…й дорасту. Имена не назовёшь?

— Никс. Пиит, — отрезал я, помотав головой и выкинул из головы всякие переживательства.