Железные Рыцари. Род Волка

И объяснил, причём Теодор в общем оказался не столько скотиной, сколько не пророком. Итак, синергия вещь к которой идут долго и не без труда. Достигающаяся путём… Специальных тренировок, работы с собой и Инвиктусом, в некоторых случаях — даже с «точно дозированными психотропными препаратами, под присмотром медика». И никому, кроме пророка, или фантазёра (ну, по крайней мере — со слов Кластера) в голову синергия первогодки с Инвиктусом просто прийти не может. Даже с моим уровнем сопряжения. Тут и мои особенности сказались и «наследие прошлых владельцев твоей машины». В общем — практически чудо, но. Синергия, объединение живого разума и ИЛ в этакое «я-мы» вещь не слишком простая, а главное — небезопасная. И пилоту, и Инвиктусу. Требующая понимания и контроля сознания. Итак, что происходило со мной и Бронзовым (примерно, как понятно), со слов вещающего Кластера.

В зависимости от когнитивных способностей и возможностей человека и качеств вычислителя и самого ИЛ, происходит плавное «делегирование полномочий». И ИЛ использует трудно достижимую машиной многозадачность живого разума, и человек вычислительные мощности Инвиктуса. В зависимости от целей, задач и всякого такого. А у нас вышло, что перегруженный задачами Эмик нагрузил мой мозг, меня несколько отупив. Просто посчитав меня как дополнительные вычислительные мощности. При этом, я падение своих мыслительных способностей отметил в неосознанном, задействовав ряд процессорных мощностей ИЛ. Он же скомпенсировал задействоаанное мной…

Выходила комичная, но печальная в перспективе картина. Мы с Эмиком, толком не зная что делать, «тянули одеяло», причём с лучшими намерениями. И, в итоге, у меня начались проблемы. Но медблок Инвиктуса свое дело знает и начал меня латать. Используя мои же запасы питательных веществ и плоть. Самое забавное, что Эмик может не вполне осознавать всей этой пакости.

— Потому что синергия происходит по воле пилота, контролирующего процесс, — озвучил Кластер вылезающему из какой-то диагностической приборины мне. — О случаях неосознанной и спонтанной синергии я даже не слышал, что показатель. Опыт у меня большой, смею заверить.

— Верю, — честно ответил я. — А что мне…

— Лечиться. Потом пройти экспресс-курс «Ментального сопряжение с ИЛ Инвиктуса»

— А лечиться долго?

— Примерно неделю. Можно ускорить, но не рекомендую — рад повреждений носят неприятный характер, — вещал медик, вглядываясь в браскомм с информацией. — И если «поставить на ноги», как выражаются всякие… легионеры, — как ругательство выдал он, — тебя можно за дюжину часов, то долговременные последствия травмы практически неизбежны. Проявятся не сразу, но лет через десять-двадцать нарушения в когнитивной сфере вне Инвиктуса — при подключении он сможет скомпенсировать ущерб — практически неизбежны. Да и в физической понадобится регулярное терапевтическое лечение.

— Неделю так неделю, вам виднее доктор, — проявил я непонятное нежелание становится умственным и физическим калекой через десяток-другой лет.

В общем, поместили меня в палату, в палате — в медицинский саркофаг. Который в меня воткнулся кучей всяких трубок и всякого такого и усыпил. На пару дней, как я понял, уже очнувшись. Браскомм и пилотский комбез я не снимал, да и не требовали этого. Так что время я узнал, как только открыл глаза. Чувствовал я себя отлично, но находился в саркофаге, с трубками проникающими сквозь комбез в меня. При этом — крышка открыта, а на меня смотри девица… Ну скорее женщина, лет тридцати на вид, с очень строгим выражением на лице. И в форме медперсонала.

— Больной, — посмотрела она на меня так, как будто я и был бушевавшим на Силицей энергетом, ну или близко к тому. — Излечение не завершено! Но его почтенство хранитель Тубус Кластер повелел прервать медикаментозный сон по осуществлении необходимых воздействий.

Так, это дядька молодец выходит: видно по физиономии врачихи, она бы меня в саркофаге всю неделю продержала во сне. А то и больше — знаю я таких, «излечим всех и никто не уйдёт незалеченным», хех.

— Вставать — нельзя! Прикасаться к медицинскому оборудованию — нельзя! Алкоголь и дурманящие препараты — нельзя! Нарушать режим сна — нельзя!

— А что можно-то? — успел вклинится в поток «нальзяшек» врачихи.

— Можно… — сморщилась она, заметно страдая от этого гадкого, в её представлении, слова, — всё, кроме вышеозначенного! И приём посетителей после восьми по Академии… разрешён⁈ — возмущённо выдала она, всматриваясь в браскомм. — Ну это мы ещё посмотрим! — выпучила она глаза в гневе, покраснев.