Железный бастион

Над городом разнёсся громогласный рёв корабельных тифонов, уже второй за последние пять минут. Оставалось лишь дождаться «третьего звонка» и кинуться в бой. Все мысли Лукаса на миг замерли и тут же попрятались по норкам. Разум Дабла, как и всегда в такие моменты, перешёл в особый боевой режим. В голове танкиста воцарилась звенящая тишина, вместо гомона многочисленных глоток внутреннего диалога там начали возникать «картинки». Эти объёмные интуитивно понятные образы на порядок быстрее переваривались сознанием и не тормозили без того инертное тело, заставляя действовать по наитию, руководствуясь лишь возникающими при просмотре ощущениями, без долгих мысленных взвешиваний всех «за» и «против». Решения любой возникшей проблемы или запланированной задачи в таком режиме приходили мгновенно, проскакивали за мизерную долю секунды в виде стремительного потока сознания по предварительно заготовленному руслу, в котором уже были учтены все варианты развязки. И Лукасу нужно было лишь «глянуть сверху» на то, как бегут к предопределённому финалу ручейки всех вероятных событий и доверить своё тело потоку с самым «глубоким фарватером», огибающему корявые зубы смерти и впадающему в океан, именуемый жизнью.

Пауза между сигналами продлилась совсем недолго, и спустя тридцать секунд затихший город вновь содрогнули ревуны. Тут же в разных частях «Чёрного завода» тихо засвистели или грозно зарычали (в зависимости от режима работы) импульсные танковые двигатели. Десять боевых машин сорвались с места и понеслись по руинам бывшего кораблестроительного завода, выискивая выгодную позицию и врагов.

Дабл гнал свой «Хорнет» по заваленным мусором дорожкам и старался держаться впритирку к стенам цехов, под огромным нависающим карнизом, чтобы скрыть корпус от большинства зависших в небе над ним камер. Взломать каналы камер на самих танках участников пока не удалось никому. И не многие могли себе позволить наблюдать за боем через бортовые объективы машин. Но каждый из танкистов мог легко узнать или подломать коды зашифрованных «общих» трансляций и сейчас наблюдать за полем боя через камеры облачных транспортёров. На подобную хитрость организаторы смотрели сквозь пальцы, а потому и сам Лукас постоянно взламывал видеоканалы нескольких воздушных зрительных площадок и таким образом следил за перемещением противника по всему полигону. Этот раз не стал исключением.

Двигатель тихо пел свою песню, негромкое потрескивание мусора под покрытыми полимерной пеной башмаками гусениц практически не выдавало его положения, в отличие от громыханий, сопровождающих передвижение двух Мамонтов. По скрипу ржавого металла, треску дробящихся бетонных конструкций и звону брони, на которую обрушивался град кирпичей снесённых стен, можно было без каких-то особых хитростей определить, что два тяжеловеса стартовали с противоположных частей полигона и теперь пёрли навстречу друг другу. Но Лукас всё же глянул на боковой скрин, транслирующий картинку с центральной наблюдательной площадки, и скорректировал траекторию движения, чтобы максимально дальше пройти от противников, атаковать которых сейчас было попросту бессмысленно.

«Хорнет» Дабла повернул в сторону русла реки и, не доезжая сотни метров до пришвартованных ржавых и покосившихся громадин судов, нырнул в огромный ангар или какой-то длиннющий пролёт цеха, противоположная часть которого упиралась в «П»-образный причал, врезающийся глубоко в тело завода и утыканный такими же сгнившими и наполовину затонувшими железяками. Цель Лукаса была на той стороне этой рукотворной гавани, но сейчас безопасно добраться до неё было практически невозможно.

Самым тихим ходом Дабл вёл свой танк, петляя по мрачным руинам цеха и объезжая ржавые конструкции, рухнувшие балки кранов, платформы с частично собранными секциями и прочий бесхозный хлам цеха. И, возможно, именно поэтому он не влетел на скорости в коварную ловушку, оставленную тут каким-то мерзавцем. Когда «Хорнет» обогнул очередной завал стальных балок прокатного профиля и попытался протиснуться по узкой дорожке между платформами, слева сверху что-то запищало, и в тишине цеха громыхнула серия взрывов. Цепь миниатюрных зарядов не должна была напрямую повредить танк, она лишь разнесла в щепки подгнившие опорные колодки, и огромная корабельная секция с ужасающим скрипом опрокинулась на узкий проход. Дабл уцелел лишь чудом, он успел выжать реверс и, вздыбив гусеницами фонтаны ржавчины и промасленного мусора, увёл машину из-под удара многотонной громадины.