Железный Феникс (СИ)

Меня выводят, да что там — выносят! — из спортзала на улицу. Жаль, что толком не могу осмотреться: голова бессильно болтается в такт шагов моих сопровождающих, и я вижу только кусок дорожного покрытия и свои бессильно волочащиеся ноги в трогательно-белоснежных носочках. Дорога, кстати, красивая, выложена серо-коричневой плиткой.

В аду, мне кажется, побрутальнее должно быть. Или нет?

А тут вон какая красота! И ветерок приятный приносит откуда-то цветочные ароматы. И солнышко загривок припекает. Как будто я и не умирал вовсе.

Тем временем меня то ли заводят, то ли заносят в ещё одно помещение. Здесь прохладно и пахнет чем-то незнакомым, но явно лекарственным.

— Спасибо, — раздаётся приятный женский голос. — Укладывайте его сюда и можете быть свободны.

Сопровождающие облегчённо сгружают меня на койку и с даже мне заметной радостью уходят, будто чувствуют себя здесь не в своей тарелке.

Матрас рядом с моим бедром прогибается, и надо мной склоняется коротко стриженная блондинка в розовом халате. Хмурит чётко очерченные брови и закусывает пухлую нижнюю губу.

Мой взгляд сам собой ныряет в расстёгнутый на грани приличия ворот халата. Хороший тут лазарет, мне уже нравится.

Блондинка удовлетворённо улыбается и мурлычет:

— Даже не знаю, что мне с тобой сделать. То ли снимать магпаралич, то ли так оставить. Беззащитный ты ещё симпатичнее…

Будто в доказательство своих слов, девушка склоняется к моему лицу и целует — медленно и вдумчиво, будто смакуя.

Ну ничего себе! В какой, оказывается, хороший ад я попал. Так-то популярностью у дам я и раньше пользовался, но чтобы незнакомые юные барышни прямо так набрасывались — такого даже по молодости не припомню.

Не нравится только, что ответить ничем не могу, хоть тело и реагирует как надо. Мне куда приятнее держать инициативу — ну и девушку, конечно! — в своих руках.

В груди бешено колотится сердце, по венам и артериям расползается жар — будто мне снова семнадцать лет. Мои непослушные губы дёргаются, возвращая себе подвижность. Блондинка отрывается от меня, удивлённо хмыкает и приникает обратно. А я обнимаю её стройное тело, постепенно позволяя наглеющим рукам всё больше и больше…

— А ну-ка слезь с него, бесстыдница!

🔥 Спасибо за прочтение! Не забудьте добавить книгу в библиотеку и поставьте ей лайк. Это мотивирует меня писать быстрее. ⭐️ А ещё подпишитесь на автора — так вы сможете узнать кое-что интересное. Например, какой анекдот рассказал Макс Николаичу в самом начале главы. Ссылка на него — в закреплённом комментарии.

Глава 2

Мать года

Блондинку буквально сносит с меня, будто порывом ветра. Я приподнимаюсь на локте, неласково глядя на обломщицу.

Ею оказывается миловидная, но явно больная на голову женщина. И не только потому что испортила настроение двум взрослым людям, а злится почему-то на них. Эта дама будто сбежала со съёмки исторического фильма. Воротник-стойка с овальной брошью, корсет, пышная юбка до пола — полный комплект чокнутой фанатки старины. Даже не слишком длинные рыжевато-каштановые волосы уложены красивыми волнами и подколоты блестящей, дорогой на вид заколкой.

— Стучаться не учили? — спрашиваю сердито, даже не пытаясь казаться вежливым. И прямо сейчас мне глубоко плевать, что теперь я разговариваю не своим голосом.

Женщина ахает, театрально зажимая рот руками. И поражëнно вопрошает:

— Ты как с матерью разговариваешь, невежа?

Это настолько неожиданный заход, что даже смешно.

— Что ты несëшь, девочка? — задыхаюсь от смеха. — Какая ещё мать⁈ Ты мне в дочери годишься!

Дама смотрит круглыми глазами, позабыв о всякой театральности. А затем безмолвно валится на пол. Но не долетает, потому что еë подхватывает недоцелованная блондинка.

С неженской силой она укладывает бесчувственную мадам на кушетку, которая обнаруживается неподалёку. Теперь я вижу, что халат на ней длинный, а из-под него до пола спускается ещё более длинная юбка.

Тем временем блондинка деловито заглядывает в один из многочисленных шкафчиков, расставленных и развешанных по периметру комнаты.

— Я, конечно, понимаю, что отношения у вас не ахти, — выговаривает, будто малолетке. — Но с матерью можно и повежливее обращаться.

Со стоном откидываюсь на подушку:

— И ты туда же! Ну какая мать, о чëм ты? Я эту девку впервые вижу и знать не хочу. Расскажи лучше, как тебя зовут. Я Макс.

Она высовывается из шкафчика и пристально пялится на меня, закусив нижнюю губу. Медленно произносит:

— Я-то тебя знаю, Макс. А вот ты что же, меня совсем не помнишь?

— А должен? — с внезапно проснувшейся подозрительностью спрашиваю я. Санта-Барбара какая-то, право слово. Сейчас ещё окажется, что блондиночка — моя похищенная в младенчестве сестра.

Но вместо ответа она хмыкает и возвращается к содержимому шкафа.

Извлекает оттуда какой-то пузырëк и, открутив крышку, суëт его под нос неудавшейся матери. Та глубоко вздыхает и страдальческим тоном произносит:

— Фати! Неужели у тебя не найдëтся нюхательных солей с более приятным ароматом для хозяйки?

— Для хозяйки — найдëтся, — ухмыляется Фати. — А тебе и такие сойдут.