Железный лес

…После его отъезда у Александры не раз возникало чувство, что ей не хватает рядом старого знакомого. Она завидовала легкости, с какой тот шел по жизни, ни к кому и ни к чему не привязываясь. Его не тяготили муки совести, не мучила проблема выбора. «И квартирная плата!» – поднявшись по лестнице, художница отперла дверь своей квартиры.

Зажглась сильная лампочка без абажура под потолком обширной запущенной кухни. Александра замерла, услышав в тишине странный звук, но тут же успокоилась – в старых чугунных батареях звонко булькала вода, на днях собирались включить отопление. Она поставила чайник на огонь.

– Неделя, – вслух произнесла художница, не переставая думать об обещанном ей заказе. Долгие годы жизни в одиночестве сформировали у нее привычку озвучивать свои мысли.

Закипающий чайник гневно свистнул. Александра выключила газ и заварила чай. В последнее время она с трудом засыпала и решила пить меньше кофе. Устроившись за столом с чашкой, слушая глубокую тишину, наполнявшую старинный особняк, Александра старалась думать об отвлеченных предметах. Она вспоминала старых знакомых, пытаясь восстановить в памяти их лица. Любимые музеи. Места, которые запомнились ей неизвестно почему.

Чай остывал. У него был сладковатый сливочный вкус – Александра покупала молочный улун. Она так и не научилась ценить более элитные и сложные композиции, которые рекомендовали ей Эмиль и ее новая знакомая Людмила, владелица магазина благовоний рядом с бывшим магазином Федора Телятникова. «Ты навсегда испортила себе вкусовые рецепторы кофе!» – заявлял Эмиль. Людмила, более тактичная, ничего не говорила, с улыбкой взвешивая для Александры пакетик чая.

В дверь постучали – размеренно, громко. Александра резко повернулась на стуле. Она не помнила, заперла ли дверь на ключ. Ключ торчал в замочной скважине. Она никого не ждала.

Стук повторился. Александра взглянула на черное незашторенное окно, в котором виднелось несколько световых пятен – окна двухэтажного дома напротив. Перед ней возникли черные смоляные глаза Маневича, внезапно наполнившиеся ужасом при таком же звуке. Во всей системе умозаключений, которую выстроила Александра, не нашлось места только для этого эпизода. Она по-прежнему не могла предположить, кто стучал в дверь тем вечером, когда у нее был в гостях Маневич.

Женщина подошла к двери.

– Кто там? – спросила она, берясь за ручку. Теперь художница видела в щели между дверью и косяком широкий железный язычок – замок был заперт.

– Извините, я ищу Александру Корзухину, – раздался мужской голос. – Она здесь живет? Мне дали этот адрес. У меня к ней дело.

– Да, это я, – слегка успокоилась Александра. – Секунду.

Отперев дверь, она увидела на площадке визитера. Это был парень лет двадцати пяти, высокий смуглый брюнет в джинсах, тяжелых ботинках и красно-зеленой спортивной куртке. По всей видимости, он немало внимания уделял своей внешности – подбритые виски, челка, высоко уложенная гелем, модная двухдневная небритость. От него чрезмерно пахло пряным сладким парфюмом. Рядом с ним, прислоненный к стене, стоял большой прямоугольный сверток в серой упаковочной бумаге.

Визитер улыбался, явно очень обрадовавшись, что ему отворили, но Александра не торопилась приглашать его в дом. Парень был не очень похож на ее клиента, хотя сверток выглядел убедительно.

– Вы искали меня? – переспросила она. – А кто вам дал мой адрес?

– Моя двоюродная бабушка, – бесхитростно ответил парень. – Вы для нее реставрировали одну картину этим летом. Я спросил ее, к кому могу обратиться в Москве по своему делу, и она вспомнила о вас.

Александра распахнула дверь настежь:

– Заходите!

Парень подхватил сверток и последовал приглашению. Он не переставая улыбался.

– У нее был и ваш телефон, но она его потеряла. Возраст, знаете… – Парень улыбнулся. – Ей скоро девяносто лет. Меня зовут Фил.

– Очень приятно, – кивнула Александра. – Я вспомнила вашу бабушку. У вас тоже реставрация?

– Да-да, – заторопился парень, пристраивая сверток на стуле. – Реставрация… И не только.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась Александра.

– Мне… И моей семье, – поправился парень. – Нужна реставрация не только картины… Но еще некоторых событий. Может быть, вам нужно будет приехать в Израиль. Вы согласны? Все расходы за наш счет.

Только сейчас Александра заметила у гостя небольшой акцент, придававший его речи напевную протяжность. Фил запинался перед тем, как произнести некоторые слова, словно припоминая их.

– Картина здесь, – парень положил руку на верхнее ребро свертка. Засунул руку во внутренний карман куртки и достал конверт: – А это деньги, аванс. И там есть все телефоны, по которым можно позвонить. И телефон бабушки тоже. Хотя она почти ничего не помнит… Мне сейчас пора ехать в аэропорт, скоро регистрация на рейс. Спасибо! До свидания!

– Как, вы сразу уезжаете? – растерялась Александра. – Могут возникнуть вопросы!