Железный Макс

Максим моментально среагировал на тупое движение, отпрянул вбок. Кулак незнакомца поцеловался с боковым стеклом автомобиля, пробив его насквозь. Костяшки только щелкнули, а цепкие осколки, не отпадающие от основной массы стекла, прорвали красные борозды. От нежданного эффекта своего удара, моряк повалился за рукой в дыру, оцарапывая кожу еще больше и дальше. Видно он выложил всю силу и влил мощи в удар еще всем весом своего тела. Максим воспользовался моментом. Он не мог его упустить, если хотел поскорее избавиться от нежданного гостя. Быстрый и оглушительный удар в ухо помутил разум моряка. Второй удар Максим подарил ему также внезапно, только по почкам. Кривящийся от жуткой боли, моряк поспешно высвобождал руку. И когда выдернул, совсем ободрал себе кожу, заливая такси свежей кровью. Не везет этому автомобилю на сверкающую чистоту!

Ухо у моряка раскраснелось, как раскаленный клинок. В глазах все еще стояла дрожь, рябь. Пока он пытался заметить своего врага, Максим уже успел сделать завершающий замах. Натянутый от сильного сжатия кулак, попал моряку точно в нос. Здоровенный мужик качнулся и с грохотом свалился на асфальт, брякнув костями, так как жира в его теле не было ни капли. Максим уселся за руль и поехал прямо. Он заметил, что там обрываются высокие линии зданий. Моряк не спроста попался тут. Скорее всего, он возвращался с пристани.

Максим быстро погнал гончую железную «лошадь» между рослыми домами. Вскоре стены зданий закончились, и открылась ширь. Впереди песчаный берег, спокойное вздыхающее море, парящие чайки и несколько деревянных плотов, шагнувших за предел берега на пару десятков метров. К ним были привязаны одинокие белые красавицы яхты. Они медленно вдумчиво во что-то непостижимое покачивались на ленивых волнах. Если посмотреть вправо, то можно было увидеть вдавленный в песок вагон. Окна отражали круги звезды Крефьтьезо, а дверь в вагон была слегка приоткрыта. У порога лежал притоптанный песком коврик. По всем признакам тут кто-то жил.

Максим утопил педаль тормоза, и заблокированные колеса прорыли борозды в песке. Нагрянувшая грустная морская волна омыла соленой водой передние колеса автомобиля. Дверца распахнулась, хотела удариться о косяк автомобиля, но ограничители не дали ей выполнить свой замысел. Максим второпях выбежал и нырнул к Инге, которая только что очнулась. Она склонила голову с сидения к полу и закашлялась. Ее легкие успели отвыкнуть дышать за то время, что она была мертвой, да и горло пересохло. Максим подхватил ее на руки и вынес из провонявшего кровью автомобиля на свежий морской воздух. Она еще ничего не понимала., пока, а понять ей надо будет многое!

— Я же сказал, что спасу, — довольно проговорил Максим. — Если я что-то предприму, то обязательно выполню, чего бы это ни стоило! — затихая, закончил он. Положил Ингу на зеленый сверкающий капот, подпер ее голову ладонью и посмотрел в испуганные глаза:

— Ничего не болит? — его голос был мягок и нежен.

Она потерла ослепшие от яркого света глаза рукой, уперлась влажными ладонями в гладкий покров краски на капоте, ладони даже прилипли, и попыталась сесть. Максим помог ей.

— Да, вроде, нет, — выдавила она из себя.

— Вот и хорошо! — воскликнул Максим.

— А что. что случилось. — Инга щурилась от жарких и острых, как копья, лучей Крефьтьезо. Оглянулась по сторонам и задала новый вопрос:

— Где мы?

— На пристани, — ровно сказал Максим. — Ты помнишь, как тебя ранило в плечо раскладной пулей?

— Да. А потом. — Инга запуталась в воспоминаниях.

— Потом ты не помнишь, наверно была в шоковом состоянии.

Инга двинула плечом, в котором недавно была адская боль, и темно-коричневые корки хрустнули, влипшие волосы натянулись, а одежда уцепилась за нежную кожу ее тела. Максим взялся за куртку и предложил снять, Инга не стала отрицать. Продырявленная кожанка упала на песок. Сладкую высокую упругую грудь женщины осталась прикрывать только легкая, почти прозрачная рубашка с замочком. Лифчика Инга не носила также как и трусиков.

— Тебе надо принять душ, — посоветовал Максим, глядя на ее окровавленные мячи. Потом взглянул на дырку в рубашке и добавил:

— И одежду сменить.

Инга скатилась по капоту на песок, и каблуки ее сапожек увязли в бесчисленном количестве мелких камушков. Пока она ощупывала свое новое плечо, дивилась, как все зажило, вернее, восстановилось, словно никогда не было в нем пули. Максим присел на корточки около воды, чтобы отмыть руки от крови. Набегающие волны то и дело омывали его ноги, чуть не задевали зад. Он отошел подальше, не хотелось встать и уйти отсюда с мокрым задом.

— Макс, а что там за вагон? По-моему, там кто-то живет. — Инга все еще щурилась, показывала в ту сторону.

Максим поднялся и сказал:

— Я как раз хотел тебе это сказать.

Они подошли, постучали в проржавевшую снизу дверь. За ней послышался топот и шарканье тяжелых шагов. Дверь отворил мужик, бритый, с фигурной бородкой на кривой челюсти. В ушах торчали серьги, а на загорелом теле вилась майка.

— Чего надо? Кто такие? — недовольно бросил он.