Железный пират (сборник)

Роскошные подземные дворцы мало-помалу превратились в узкую галерею, род естественной шахты, как бы выдолбленной в гранитных скалах и постепенно поднимающейся неровными уступами. Прихотливые извилины этого подземного коридора доказывали, что не расчетливая рука человека проводила его, а непобедимая сила природы, не заботящаяся об излишнем труде и о бесполезной потере времени. Местами с трудом карабкаясь через груды наваленных камней, местами едва пробираясь сквозь узкие расщелины, мы незаметно поднимались все выше и выше и, наконец, достигли высочайшего пункта подземелья, отделенного от поверхности земли сравнительно незначительной массой гранита. Это предположение подтверждалось тем, что в нескольких местах виднелись узкие скважины, сквозь которые слабо доходил до нас дневной свет и виднелось голубое небо. Свежий воздух раза два пахнул нам в лицо, и дикое завывание бури донеслось до нашего слуха. Но все-таки дышалось легко, и воздух оставался чист и безвреден. Очевидно, подземная галерея достигла уже высоты, недоступной для тяжелых газов ядовитого тумана. Внезапно узкая шахта повернула к северу и стала так круто спускаться, что в какие-то двадцать минут мы, наверно, достигли уровня моря. Невероятно быстро скользили мы по наклонной плоскости, едва удерживаясь от падения на гладком гранитном полу. Тяжелый гранитный потолок так низко висел над нашими головами, что местами приходилось пробираться чуть не ползком. Воздух становился теплый и тяжелый, а галерея все спускалась, как бы желая привести нас к самому центру земли. Рудокопная лампа в руке нашего проводника слабо освещала черные стены, черную землю, черные глыбы, нависшие над нашими головами. Масса черного камня давила нас своей тяжестью, порождая странные галлюцинации. Нам чудился шум морских волн где-то далеко над нашими головами. Неприятное ощущение сырости прокрадывалось сквозь наши одежды. Воздух казался насыщенным соленой влагой. Какой-то фантастический ужас овладевал мыслями. Невольно думалось о том, что будет, если море, плещущееся над нами, прорвет скалистую преграду и хлынет всесильной массой в эту узкую подземную галерею. А узкая галерея все извивается бесконечными причудливыми зигзагами… Свет лампы временами совершенно исчезает за углом какого-нибудь внезапного поворота, и тогда идущий впереди сдавленным голосом спрашивает следующего: «все ли здесь?».

«Все ли здесь?» — пробегает боязливый вопрос от первого до последнего, и только после пятого ответа осторожный проводник вновь пускается в бесконечный путь.

Но вот новая остановка!.. Что такое? Голос доктора кричит издали: «Подходите осторожно. Держитесь ближе к свету, товарищи!»

Мы прибавляем шагу, заворачиваем за последний угол узкого коридора и через минуту стоим все пятеро в ряд, на берегу громадного подземного озера! Насколько можно судить, озеро это имеет добрую треть мили в окружности. Прозрачная вода его наполняет бассейн из блестящего белого кварца, отражение которого усиливает свет нашей лампы. О глубине этого подземного моря мы не можем составить себе никакого понятия, так как неизмеримо большая часть его поверхности скрывается в темноте. Подземная галерея, из которой мы вышли, оканчивается у самой воды, но находится несколькими аршинами выше ее поверхности. Идти дальше, по-видимому, невозможно. Высоко над нами, вокруг всего озера, поднимаются неровные гранитные стены, уступы которых теряются в темноте.

Недоумевая, стояли мы на берегу этого подземного моря, волны которого со слабым плеском разбивались у наших ног. Доктор Грэй внимательно вглядывался в скалистые стены позади нас, заботливо освещая своей лампой каждый их выступ. Я также внимательно следил за его движениями, как вдруг Сэт Баркер, забавлявшийся сталкиванием камней в спокойную воду, крикнул испуганным голосом:

— Смотрите, капитан, что это за чудовище? Вот там, в воде, у самого берега!

С криком ужаса отпрыгнули мы при виде громадной головы, вооруженной двумя длинными мясистыми и гибкими лапами, или хоботами, аршин по шести каждая. Голова эта высунулась на поверхность помутившейся воды и уставила на нас небольшие свирепые глаза, сверкавшие фосфорическим зеленым блеском.