Железный прапор

«Значится, так! Что мы имеем? – Он задумался на несколько долгих минут. – Бобер… Ему что-то около тридцати двух лет, значит, в самой силе мужик. Опытный – два года срочной и восемь лет "куском", последние два года за Речкой… Орден и две медали… А я-то за шесть лет всего две "висячки" имею, хотя и не сидел по штабным кабинетам никогда… Это значит что? Это значит то, что он не боится идти на риск… Так! Дальше. Мастер рукопашного и ножевого боя, инструктор… Хреново! Теперь… Знает, кто за ним идет. Меня то есть. И неплохо знает. Знает, кто я такой. А это тоже хреново! Дальше… Что он имеет в арсенале? Первое: "АКСУ" и "макарку" Зямы. Значит, два рожка к автомату, менты – не армия, это шестьдесят патронов, и две обоймы к "ПМу" – это шестнадцать раз пульнуть… Второе: холодное. Его любимое. Это его "территория"… Два ножа как минимум, один из них не самоделка зэковская, а отличный охотничий из зимовья, а возможно, что и три – у того, второго, зэка мы не нашли ничего. Что еще?.. Остальное он набрал из машины и из зимовья. Топор – раз. Шесть банок тушенки – из них можно соорудить как минимум двенадцать сюрикенов, да и мало ли еще чего, такие полосы крепкой жести. Да хоть наконечники для стрел!.. Бухта веревки, две катушки лески. Он ее уже и использовал на мой "салют"… Одет… Одет тепло – фуфайка своя, из зимовья меховой телогрей и вязаные носки прихватил, крепкие юфтевые сапоги с Зямы снял, сука!.. Остальное по мелочи… Короче говоря, этот ублюдок готов к длительному переходу по тайге, и он хорошо вооружен – это в минусах…»

Становилось заметно прохладно. Медведь поежился и, застегнув на все пуговицы свою самодельную куртку, натянул поверх одежды маскхалат.

– Прохладно становится… – обращаясь к самому себе, тихо проговорил он. – А замерзать сейчас нельзя… Мышцы задубеют – быстро не пойдешь…

Он подбросил в костерок несколько сухих веток валежника и стал кипятить воду для чая. Еще тогда, у зимовья, он подобрал пустую консервную банку из-под каши. Такие консервы тогда делали только для армии – гречневая каша с мясом – отличная, питательная штука. Но суть не в той съеденной кем-то каше, а в самой банке. Она была не плоская, а в форме обычного стакана, и вмещала ровно двести граммов. Они с Лешим, уходя из лесничества, совершенно не подумали о такой мелочи, как кружка. Вот Медведь и прихватил ту баночку, а она и пригодилась…

"…Так. Что мы имеем в плюсах? – продолжил свои мысли Игорь, прихлебывая обжигающий чай. – Я… Ну, про себя самого я все знаю… Я его моложе лет на восемь. Весь мой армейский опыт – опыт в войне. Это хорошо… Да и год службы в «Витязе» дал огромную школу – в отряде такому научили, что в ВДВ я, прослужив четыре с половиной года, о таком даже и не слышал, значит, не мог слышать и Бобер, а это тоже хорошо! Я его тяжелее килограммов на сорок – это может пригодиться, когда вязать его буду. Хотя… Его близко к себе подпускать нельзя, он все же мастер «рукопашки». Значит, мой вес все же – минус. Ладно, там видно будет! Вооружение… «СКС» с хорошей оптикой. Патронов к нему… Так, сколько я там набрал впопыхах?..»

Медведь вытряхнул на тщательно утоптанный пятачок земли весь свой арсенал:

"…Пятьдесят два патрона. Достаточно! Больше и незачем… Нож. Вот эта штука действительно отличная. – Он повертел перед глазами нож боевых пловцов. – А главное, универсальная – тут тебе в полой ручке и нитки с иглой, и леска с крючками, и два маленьких тюбика: с йодом и очень мощно действующим обезболивающим препаратом. Если понадобится, то можешь и рыбу словить, и сам себе небольшую рану заштопать… Скрывает все это добро навинчивающийся на рукоятку ножа колпачок с вмонтированным в него фосфоресцирующим компасом… Спасибо умникам из ВПК. Дальше… Четыре тротиловые шашки, но они, скорее всего, не понадобятся, а жаль… МСЛ. Сюрикен, самим же Бобром и сделанный… Бухта отличного репшнура, пять метров крепкой сети – бредень Лешего. Что еще? Еда… Так! Килограмма три рыбы, сала кусень на полтора кило, примерно полкило пшеничной крупы из зимовья, оттуда же две пачки чая и немного кускового сахара. Ну, и четыре лепешки осталось вместо хлеба. Маловато, чтобы нести такую тушу, как твоя, Медведь, в том же темпе – максимум дней на шесть-семь. Ну что ж, вот тебе, прапорщик, и временной лимит и сроки выполнения – неделя… Ладно! Что еще? Три пачки «Космоса» – это хорошо, без курева было бы тяжело… Два коробка «Охотничьих» спичек – поберечь надо бы… Одежда… Джинсы, байковая рубашка, тельник, ну, он-то всегда со мной, куртка Лешего, она хоть и удобная, но как общевойсковая шинель – летом жарко, зимой холодно, маскхалат – прорезиненная, непромокаемая вещь, вот это хорошо – он и тепло тела не пропускает, и промокнуть не даст… Ну, вот и все… Хотя нет, есть еще армейский «индивидуальный пакет» – бинт, ватный тампон… Хорошо, хоть свои «тапочки»[65] догадался надеть, а не эти кроссовки…»

Произведенная ревизия возможностей, а значит, и перспектива радовала не особенно. Точнее сказать, не радовала вообще.