Железный Путин: взгляд с Запада

«Оправданием инвестиций», в частности, была польза, которую мог извлечь британский бизнес от более близких политических отношений лидеров двух стран. В ходе апрельского визита в Лондон Путин встретился с группой ведущих британских промышленников. Лорд Джон Браун, президент компании ВР, был впечатлен: «Он был освежающе нов». Бизнесмены слушали Путина, обещавшего принять законы, которые помогут победить коррупцию, и его холодная, бесстрастная манера общения создавала впечатление, что он говорит всерьез. Три года спустя Путин с Блэром присутствовали в Лондоне на церемонии, в ходе которой компания ВР и крупнейшая российская нефтяная компания ТНК подписали договор о равноправном партнерстве. На то время 6,75 млрд долларов компании ВР стали крупнейшей иностранной инвестицией в российскую экономику. Обе стороны были счастливы. Впрочем, впереди лежал тернистый путь. Постепенно Путин стал менять свое мнение о распродаже национальных стратегических ресурсов иностранцам.

Заглянуть в душу Путина

Что касается США, Путин решил дождаться окончания президентского срока Клинтона и приступил к зондированию почвы в команде Джорджа Буша. Русские давно ждали победы Буша. Они даже посылали делегацию на съезд Республиканской партии, прошедший в Филадельфии в конце июля 2000 г. Один из ее членов — Михаил Маргелов, сенатор и эксперт по связям с общественностью, работавший в предвыборном штабе Путина, — говорил, что это было частью нового подхода «Единой России» к «консервативным партиям всего мира», нацеленного на создание правоцентристской «ветви». Русские встречались с Кондолизой Райс, другими членами команды Буша — встречи были непродолжительными, но достаточными, чтобы получить приглашение на инаугурацию в январе⁴.

В день инаугурации Райс нашла российского дипломата, чтобы от имени новой администрации передать позитивное послание Путину. Райс — советолог, владеющая русским языком, — на ближайшие годы станет фигурой, определяющей политику Буша в отношении России. Ее послание выражало надежду на перспективу добрых, дружеских отношений, но, разумеется, не в стиле «шоу Билла и Бориса». По мнению Райс, теплые отношения Клинтона с Ельциным были чрезмерно персонализированными и слишком мягкими, когда нужно было потребовать от России отчета за ее действия в Чечне. В статье, опубликованной в Chicago Tribune 31 декабря 2000 г., она выступила с резкой критикой политики Клинтона:

«Проблема для США заключается в том, что вследствие непрестанных объятий администрации Клинтона с Ельциным и так называемыми реформаторами из его окружения ее политика в отношении России попросту провалилась. Безусловно, Соединенные Штаты обязаны иметь дело с главой государства, а Ельцин был президентом России. Но американская поддержка демократии и экономических реформ превратилась в поддержку Ельцина. Его планы стали американскими планами. Америка удостоверяла, что в России проводится реформа, хотя это было не так, и продолжала расходовать деньги Международного валютного фонда при отсутствии каких-либо свидетельств серьезных изменений. Например, несколько необычные методы приватизации назывались либерализацией экономики; разграбление ресурсов страны влиятельными лицами либо проходило незамеченным, либо игнорировалось.

Российские реалии попросту не согласовываются со сценарием администрации проведения российской экономической реформы».

Помимо этого, Райс знала, что предстоят тяжелые времена, поскольку Буш гораздо решительнее, чем Клинтон, планировал добиваться создания противоракетного оборонительного щита. Она вспоминала: «Буш совершенно четко дал понять, что переориентация в оборонительно-наступательных отношениях и в контроле над вооружениями всегда имела для него очень большое значение и что договор ПРО является препятствием»⁵.