Железный Путин: взгляд с Запада

Леонид Невзлин ожидал худшего. «Жизнь стала невыносимой. Они даже не утруждали себя маскировкой машин, из которых вели за нами наблюдение. Каждый вечер я ложился спать с приготовленной сумкой — на тот случай, если за мной придут в пять утра, у меня с собой было все, что может понадобиться в тюрьме». В итоге он уехал из России в Израиль. Но Ходорковский до последнего игнорировал предупреждения.

В октябре вооруженная милиция явилась в детский дом, организованный Ходорковским в Подмосковье, и вынесла оттуда все компьютеры. Через несколько дней в Москву на экономическую конференцию прилетел президент ExxonMobil Ли Рэймонд. У него была встреча с президентом.

Судя по всему, из разговора с ним у Путина сложилось впечатление (возможно, ошибочное), что Ходорковский планирует продать американской компании не 25 %, а контрольный пакет акций «ЮКОС-Сибнефти». Заместитель Ходорковского Александр Темерко признавал, что «такая компания, как ExxonMobil, не может быть миноритарным акционером. Конечно, они согласятся купить 25 %, но скажут, что им нужна опция приобретения контрольного пакета».

К этому времени, похоже, ярость Путина уже раскалилась добела. Президент ВР Джон Браун вспоминал позже: «Незадолго до ареста Ходорковского в частной беседе со мной Путин сделал эмоциональное, но жесткое замечание: “От этого человека я наелся грязи более чем достаточно”».

Путин потребовал от генерального прокурора Владимира Устинова выдать ордер на арест Ходорковского. Ордер был выписан 25 октября 2003 г. Нефтяной магнат улетел в Сибирь, по-донкихотски проигнорировав пришедший двумя днями ранее факс с подписью Устинова, в котором его вызывали в прокуратуру в связи с «нарушениями налогового режима нефтяной компанией ЮКОС». Когда его самолет сел на дозаправку в Новосибирске, вооруженная группа сотрудников ФСБ вошла на борт и вывела Ходорковского в наручниках.

Его открытое неповиновение силовикам заканчивалось. Лишением свободы и состояния.

Реакция

Заголовки в прессе были красноречивыми: «Капитализм со сталинским лицом» («Независимая газета»). «Переворот в России» («Коммерсантъ»). Газета New York Times писала: «России грозит политический и экономический кризис. Стоимость ценных бумаг, облигаций и национальной валюты резко пошла вниз после того, как в прошедший уикенд был арестован самый богатый человек страны».

Коллеги Ходорковского по Союзу промышленников и предпринимателей сделали заявление, осуждавшее арест: «Сегодня российский бизнес не доверяет действующей правоохранительной системе и ее руководителям. От их произвола ежедневно страдают тысячи средних и мелких предприятий. Компании вынуждены пересматривать свои инвестиционные стратегии, отказываясь от значимых для страны проектов. Грубые ошибки власти отбросили страну на несколько лет назад и подорвали доверие к ее заявлениям о недопустимости пересмотра итогов приватизации».

Торги на рухнувшей Московской межбанковской валютной бирже были приостановлены. Руководитель администрации президента Путина Александр Волошин подал в отставку. Занявший его пост Дмитрий Медведев публично усомнился в целесообразности ареста, заявив, что «последствия непродуманных действий незамедлительно скажутся в экономике, вызовут возмущение в политической жизни»¹⁶.

В разгар всей этой суматохи Путин отказался встречаться с олигархами и потребовал прекратить «истерики и спекуляции», добавив (словно абсолютно непричастный человек), что для ареста человека должны быть основания. «Никаких встреч, никакой торговли по поводу деятельности правоохранительных органов не будет». Правительству, добавил он, не следует втягиваться в дискуссию по этому поводу.

Премьер-министр Касьянов рассказывает любопытную историю об одном назначении, которое его в это время попросил сделать Кремль. Виктор Иванов, бывший генерал ФСБ, которого Путин назначил свои главным «охотником за головами», несколько раз звонил Касьянову, уговаривая его назначить некоего молодого человека заместителем министра по налогам и сборам. Касьянов колебался, не понимая срочности назначения, сомневаясь, что человек, большая часть карьеры которого связана с мебельной торговлей в Санкт-Петербурге, обладает должными качествами для этой работы. В то время он не знал, что Анатолий Сердюков является зятем Виктора Зубкова, первого заместителя министра финансов (и бывшего коллеги Путина по работе в Петербурге). В феврале 2004 г., после увольнения Касьянова, Сердюков тут же пришел работать в налоговое министерство, где ему поручили заниматься делом Ходорковского. Через две недели он был назначен исполняющим обязанности министра по налогам и сборам. Теперь у Путина появился человек, которому он мог доверить сбор самых сокрушительных свидетельств против своего врага.

Два лица Путина