Железный рассвет

Ее «тренинг» подсказывал: только вперед! В данном секторе располагались административные службы: полиция, таможня, конторы торговых советников и несколько пунктов питания, работающих во время пересменок. Темные дверные проемы — офисы распахнуты. Все без присмотра: на столах и стульях скопилась пыль. С большой осторожностью Среда пробралась в полицейский участок. Позади служебной стойки болтался полускрученый плакат стандартного объявления: «СТАНЦИЯ ЗАКРЫТА». Задыхаясь, девочка с трудом перевалилась через достающий до груди барьер.

Запах старой кожи портфеля фирмы «Херманн» указал ей на выпавшие из него и рассыпавшееся около ее бедра листки. Она обругала и портфель, и его содержимое — документы на дорогой, с кремовым оттенком, тисненой бумаге, исписанной настоящими чернилами, нерасплывающимися и стойкими к механическим воздействиям. «Реальные документы», используемые в случае, когда действительно необходимо гарантировать, что какой-нибудь электронный «червяк» не повлияет на сделку. На дне портфеля лежала кассета с молекулярным накопителем, содержащим записи со станционного таможенного поста, необходимые кому-то настолько, что это стоило жизни человеку в общественном туалете.

Среда повернула выключатель, увеличив освещение до «сумеречного третьей градации», и обследовала ту часть полицейского участка, где когда-то содержались задержанные.

Ей уже довелось бывать здесь, когда констебль Барка дал ей год на прохождение курса основ гражданского законодательства. Ясно выраженный совет, как не влипнуть в крупные неприятности. Теперь здесь все изменилось. Служебные помещения, камеры заключения и комнаты ожидания зияли пустыми глазницами дверных проемов. Администрация полагала, что знает о подростках все. Какая ошибка! Заметив в дежурке запертый шкаф, девочка не постеснялась тогда спросить Пита: «Липкая пена, слезоточивый газ, противогазы и наручники — на случай беспорядков? В случае мятежа разбить стекло». «Старый Ньюф» отличался миролюбием: одно убийство да несколько драк за прошедшие тридцать лет. Казалось, что спецназ нужен лишь для уничтожения осиных гнезд в вентиляционных каналах. Среда задержалась у шкафа и выбрала себе то, что показалось ей наиболее пригодным.

Со стороны входа послышался скрежет когтей. Зверь замер.

Сокрушительный удар: «Т» + 1392 дня, 17 часов, 30 минут

— Что значит «пропала»? — раздраженно произнес констебль Ито. — Не можете присмотреть за собственными детьми…

Высокий сутулящийся мужчина провел пальцами по хрупким, ломким волосам.

— Если у вас есть дети… Впрочем, о чем я… Послушайте, здесь ее нет. Знаете, у нее есть корабельная метка, собственноручно приколол к ее куртке. Боюсь, она могла вернуться домой или вытворить что-нибудь еще.

— Домой? — Ито приподнял козырек и посмотрел на взволнованного отца. — Не могла же она так сглупить, верно?

— Дети! — Прозвучало это как ругательство, хоть и не было таковым. — Не думаю, что она это сделала, но на корабле ее нет или же она отключила свои имплантаты: констебль Кляйн час назад прощупывал везде ее сигнал. И вообще, сегодня утром она казалось чем-то расстроенной.

— Черт. Имплантаты, да? Я отправлю предупреждение. Кругом творится черт знает что. Представляете, что значит переселить пятнадцать тысяч человек? Она могла оказаться где угодно, может, сама не знает где, в служебных помещениях экипажа или где-то еще. Например, решила прогуляться по «Мечте Сикорского», пока тот не отстыковался. Уверяю вас, найдется. Пожалуйста, сообщите полную идентификацию.

— Виктория Строуджер. Шестнадцать лет. Идентификационный номер три на это имя.

— Ну хорошо. — Ито произвел серию загадочных манипуляций с коммуникационными кольцами, направляя запросы в полицейскую сеть. — Если она на борту, эта груда хлама разыщет ее. Если нет, в течение десяти минут расширит статус поиска до повсеместного. Сейчас же, извините, пока не…

— Конечно. — Морис Строуджер боком отошел от стола констебля. — Если она не спустила свой значок в туалет, — пробормотал он себе под нос.

Следующей в очереди была пожилая дама, которая разразилась перед констеблем целой речью относительно размеров ее жилого модуля. Она просто отказывается верить, что ее жилье — одноместная ячейка в пятитысячном людском улье в сотах грузового сектора новодрезденского транспортного корабля «Долгий поход» — это все, что будет в ее распоряжении до прибытия в ближайшую систему — Септагон. За перемещение любезно платило новодрезденское (новое) правительство, благодаря положительному торговому балансу с Московской Республикой, однако грузовые отсеки — вовсе не президентские апартаменты роскошного лайнера.

Надеюсь, Вики скоро надоест прятаться. Может, это ей даже пойдет на пользу, если полицейские найдут ее раньше отлета и арестуют. Ей наука — не ищи приключений в разгар чрезвычайной ситуации…