Я бросил на него ненавидящий взгляд, сожалея, что не могу бросить что-то более существенное. Но долго трепать мне нервы он в этот раз не стал, провел кончиками пальцев по губам женщины, демонстративно облизал их, закатывая глаза от удовольствия, рассмеялся и, подмигнув, испарился.
Скрипнув зубами от злости, я резко встал с места и рывком заставил подняться Лиа, чтобы избавить ее от лишних тряпок и восстановить себе испорченное настроение.
Встречи с этой женщиной наедине никогда не заканчивались быстро, я к этому уже привык и старался планировать все так, чтобы подобное не сказывалось на моих обязанностях. Сегодня не получилось. Когда Лиа, с головой закутанная в плащ, тенью выскользнула из кабинета, с окончания дневного отдыха прошло полтора часа.
Плащ хранился в одном из сундуков как раз на такой случай. Кабинет достаточно часто становился свидетелем моих развлечений, а про меня и так ходит достаточно слухов, не стоит давать им дополнительной пищи. Нетрудно догадаться, что именно подумают свидетели, если от меня выйдет женщина в изодранной одежде, с россыпью кровоподтеков по телу.
Шантажа и возможного подлога со стороны любовниц я не боялся, не просто так каждый раз столь тщательно подходил к выбору. При помощи Халы Пустой Клетки или любого другого читающего в душах будет несложно доказать, что все происходило по обоюдному согласию, а женщинам приличной репутации огласка нужна еще меньше моего.
Поэтому в кабинете хранился плащ, и это устраивало всех. А чтобы избежать других проблем, с возможными внебрачными детьми, достаточно было регулярно, каждую луну принимать специальное средство.
Вот чего по-настоящему не хватало, так это ванной комнаты, примыкающей к кабинету…
Задумчиво-рассеянный Райд появился на пороге через пару минут после ухода Лиа. Стоя в проходе и подпирая плечом косяк, он чуть склонил голову к плечу и смерил меня задумчивым, оценивающим взглядом. После чего насмешливо проговорил:
— Судя по твоему лицу, спрашивать о самочувствии не имеет смысла? Оно прекрасно?
— Вполне, — искренне ответил я. Ощущал я себя и впрямь превосходно: полное ленивой истомы тело и чистый, ясный, опустошенный разум. Настроение по этой причине тоже было прекрасным. — Что там с посетителями?
— А нет никого, — сообщил Райд и рухнул в кресло. — Я же не знал, насколько ты тут задержишься, пришлось сказать, что у тебя срочные дела государственной важности, — добавил он с глумливой ухмылкой.
— Прекрасно, — не отреагировал я на гримасу, — и какие у меня планы на оставшийся день, если первоначальный распорядок оказался нарушен?
— Через пару часов нужно будет официально поприветствовать делегацию Альмиры, они сейчас отдыхают с дороги и приводят себя в порядок. Я бы на твоем месте тоже занялся чем-то подобным, а то сейчас ты являешь собой недвусмысленный ответ на вопрос «кто превратил Нижний дворец в рассадник разврата и прочих удовольствий для скучающей аристократии?». Слушай, Ив, поделись мудростью с младшим поколением, а?
— За мудростью — это к Даору, — пожал плечами я, озадаченный резким переводом темы.
— Даор меня в этом вопросе не поражает, — весело фыркнул он. — Скажи, что ты столько времени делаешь с женщинами? Да еще в кабинете?! Ну час я еще понимаю, ну два, если с перерывом на поговорить… Что ты ржешь? Ржа тебя побери, я серьезно! Ну не в шахматы же ты с ними играешь?!
— Все просто, — сквозь хохот выдохнул я, поднимаясь с кресла. — Нужны лошадиное здоровье и хорошая фантазия.
— И-ив! — с укором протянул Райд, провожая меня выразительным обиженным взглядом.
— Ты зря, я сейчас абсолютно серьезен, — давясь смехом, бросил я через плечо, выходя из кабинета.
— Я заметил. Про делегацию не забудь! — донеслось в спину, когда я уже был в коридоре.
Глава 12
Дочерний долг
— Геш, а расскажите о битве при Тауре, — попросила я учителя. Не то чтобы не доверяла Ине, но человек, так погруженный в историю, как Железная Гора, мог знать куда больше.
— Мне бы кто о ней рассказал, — иронично улыбнулся старик.
— То есть? — опешила я.
— Вы, дитя, представляете себе, что такое штурм крепости, когда его ведут фиры? — прищурился он.
— Очень примерно, — смущенно призналась я.