Железный воин

Роберт Говард Железный воин

* * *

Ветер завывал, поднимая снег и кружа снежинки высоко в воздухе. Улицы были пусты, если не считать нескольких запоздалых прохожих, которые с трудом передвигались под порывами ветра, наклонив головы и придерживая головные уборы. Дальше, над деловой частью города, облака рассеивались. Уличное движение почти остановилось. В той части города, где улицы казались совершенно пустыми, возвышался дом, темный и мрачный среди окружавших его невысоких зданий.

– Наконец-то!

В лаборатории, заполненной таинственными приборами, за столом сидел тщедушный старик.

– Наконец-то! – Что для него значили ветер и холод снаружи? Он едва ли знал о том, что на Нью-Йорк обрушились одна из самых страшных бурь и такой мороз, о каком давно уже не помнили старожилы. – Наконец-то! – Он потер руки и засмеялся.

Перед высоким мрачным домом, который возвышался так угрожающе, остановилось такси. Звук старомодного дверного молотка раздался сквозь шум бури.

Мужчина у двери стряхнул снег с пальто, потопал ногами и тихо выругался. Он поднял руку, чтобы снова позвонить, но дверь отворилась. У порога стоял бесстрастный китаец.

Незнакомец подал ему визитку. Азиат взглянул на нее и, поклонившись, посторонился.

– Вас ждут, – сказал он на отличном английском.

Мужчина шагнул в плохо освещенную прихожую. Азиат взял у него шляпу и пальто. Трости у посетителя не было. В тусклом свете лампы перед китайцем предстал человек среднего роста, гибкий и худощавый. Лицо его было бронзовым от загара, черные глаза ясными; в остром взгляде сквозило что-то неотразимое.

Весь облик и черты лица указывали на незаурядный ум и высокий интеллект, сочетавшиеся с тигриной физической силой. Его движения были быстрыми, но не суетливыми. В общем, это был необычный человек.

Китаец провел его вверх по лестнице, вдоль по коридору, а затем в комнату.

– Подождите здесь, – сказал слуга и исчез.

Иностранец беспокойно обошел комнату. Ему казалось, что чьи-то невидимые глаза наблюдают за ним, и чувствовал себя, как волк в капкане. Он огляделся, подмечая каждую деталь.

Комната была небольшой. В ней имелось несколько дверей. Немного стульев, дорогой персидский ковер, диван и большой стол красного дереве составляли обстановку. Стены увешаны оружием, а стол просто завален грудой клинков, арбалетов и прочей амуницией. Такая коллекция вне музея встречалась довольно редко.

Иностранец сел к столу и стал с искренним интересом изучать оружие.

В то время как он его осматривал, через одну из дверей вошел какой-то человек. Преклонных лет, сморщенный, маленького роста и сухой, сутулый от старости, одетый в домашний халат, комнатные туфли и с красной турецкой феской на почти совсем лысой голове.

Иностранец встал.

– Значит, вы пришли? – сказал старик насмешливым тоном. – Я вас ждал.

Хозяин прошел к столу.

– Вы заинтересовались моей коллекцией? – спросил он. – Что вы о ней думаете, а?

– Одна из самых лучших, какие мне когда-либо приходилось видеть, – заметил иностранец, впервые заговорив.

– Вы так полагаете? Вы правы. – Старик обвел рукой комнату. – Это только часть моей коллекции, и все же здесь вы найдете оружие всех времен и народов. Оно вам знакомо?

– Да.

– Ну что ж, хороший работник должен знать предмет своей торговли. Но, – и здесь насмешливые нотки опять появились в его голосе, – не обольщайтесь. – Он поднял короткий кинжал с широким, круто изогнутым лезвием. – Что это?

– Черей из Афганистана, сделан в Газни, – ответил иностранец, мельком взглянув на оружие.

– А это?

– Даякский паранг-паранг с Борнео.

– А это?

– Кинжал милосердия итальянской работы.

– А это?

– Бронзовый калмыцко-татарский остроконечный шлем примерно пятнадцатого века.

– А это?

– Французская средневековая кольчуга.

– А это?

– Зулусский щит из Африки.

– А это?

– Самурайский меч из Японии.

– А это?

– Шотландский палаш. Однако хватит играть в детские игры! – воскликнул гость нетерпеливо. – Здесь нет оружия, с которым я не был бы знаком. Некоторым я пользовался. Я знаю, как с ним обращаться. Я знаю историю его создания так же хорошо, как и вы.

Эта сабля была сделана Юсефом Абдуллой из Кабула. Он мог бы гордиться своей работой. Вот этот длинный охотничий нож сделан в Миссури Джеймсом Блеком. А вот эта рапира работы Андреа ди Ферара. Антонио Пицинио из Венеции сделал этот итальянский палаш. А эта боевая перчатка, принадлежавшая когда-то махарадже, изготовлена в мастерской Дели. Но я пришел сюда не для того, чтобы говорить об оружии.

– Разумеется. – Старик уселся по другую сторону стола, приглашая и гостя сесть.

Поставив локти на стол, старик оперся подбородком на руки и пристально посмотрел на посетителя.

– Да, – сказал он насмешливо, – вы знаете предмет вашей торговли. Простые средства из стали и свинца, остро отточенные или заряжаемые с дула. Но что солдат знает о высшем искусстве войны? О триумфе науки?

– Я не солдат, – возразил иностранец.

– Да, вы не солдат. Вы завоеватель, создатель империи. Не так ли, мой друг?

Иностранец не ответил, но глаза его вдруг сверкнули.