Железный волк (ЛП)

— Люк, задержитесь на секунду.

Коэн, высокий худой уроженец Нью-Йорка, организатор ее президентской компании, а теперь начальник штаба Белого Дома, кивнул и обернулся. Он упал в ближайшее кресло и пригнулся, быстро просматривая электронную почту, пока она выпроваживала остальных.

Она вернулась от дверей.

— Вы держались ужасно тихо, Люк.

Коэн посмотрел на нее с кривой ухмылкой.

— Вам, похоже, не так уж была нужна помощь, — пожал он плечами. — Кроме того, вы же знаете, что моя стихия политика, а не бомбы и ракеты. Поэтому вам нужны такие проницательные кабинетные стратеги, как Рош.

— И что же по политической составляющей этого беспорядка? — Демонстративно спросила Барбо. — С точки зрения внутренней политики, должно быть, мы должны демонстрировать решимость помочь полякам?

— Не в коем случае, — сказал Коэн, положив телефон на стол. — С политической точки зрения, прямо сейчас нам не нужно противостояние с русскими. Конечно, ваша популярность падает после «медового месяца», но не настолько, чтобы терять из-за этого сон. У вас достаточно влияния, чтобы протащить свою законодательную программу через Белый Дом и Сенат.

Он развел руками.

— Кроме того, вы были избраны для исполнения трех задач: восстановить федеральные социальные программы после всей этой «жесткой экономии»; укрепить армию, ВВС и флот путем закупки реальных танков, кораблей и самолетов, а не лететь черт знает куда с высокотехнологичным космическим мусором; исправить дипломатические завалы, наломанные Кеном Фениксом и его восторженными космическими ковбоями с их дурацким «Звездным огнем». Сходиться «ножи в ножи, глава в глаза» с раски[25] никак не вписывается в этот план.

— Отличная речь, Люк, но ты забываешь, что у Грызлова есть собственные планы, — сказала Барбо с легкой улыбкой.

Коэн снова пожал плечами.

— И что? — Посмотрел он на нее. — Вы действительно хотите рисковать войной из-за кучки поляков? Особенно, если окажется, что они были достаточно глупы, чтобы закрывать глаза на террористов, охотящихся на русских?

— Ты думаешь, что Грызлов сказал правду? — Спросила Барбо.

— А не все ли равно? — Возразил он.

— Нет, — медленно сказала Барбо. — Не все.

Президентский дворец, Варшава, Польша. В это же время

Президент Польши Петр Вильк влетел в Синий зал в своем обычном темпе и занял место в середине длинного стола переговоров. В обычные времена президент Польши оставался, в основном, формальным главой государства и верховным главнокомандующим, оставляя текущие дела на назначенных им премьер-министра и совет министров.

Но времена были не обычные.

Сегодня Вильк собрал экстренное заседание кабинета министров, в том числе непосредственно обороны, экономики и иностранных дел. Их задачей было выработать официальный ответ на жестокое и неожиданное нападение российских сил на деревню Бердищеце.

Его встретили мрачные и серьезные подчиненные. Обычный дружный гомон заменяло нервное глухое молчание.

На долю секунды польский президент испытал соблазн нарушить почти невыносимое молчание знаменитой остротой Рональда Рейгана «Бомбардировка России начнется через пять минут». Но он не поддался искушению. Учитывая глубокий и искренний гнев польского народа и вооруженных сил на акт агрессии Москвы, слишком многие были бы готовы претворить эту шутку в жизнь. И, горько признался сам себе Вильк, он был одним из таковых.

Худой, среднего роста президент Польши, которому было слегка за сорок, все еще был больше похож на летчика-истребителя, которым он когда-то был. Перед тем, как его заманили в политику, Вильк был пилотом МиГ-29 российского производства и F-16 «Файтинг Фалкон» американского. Отмеченный как один из наиболее перспективных офицеров новой Третьей Республики, он сначала стал генералом, затем получил должность командующего 1-м авиакрылом противовоздушной обороны, ответственного за оборону столицы. Целиться в русских было тем, чем он занимался всю свою карьеру.

К сожалению, дать выход чувствам и броситься в войну с Москвой, было бы шагом иррациональным и самоубийственным. После того, как началось заседание и холодные жестокие цифры были представлены министром обороны Янушем Гереком, это стало слишком очевидно.

— Наша программа перевооружения дала значительные результаты, — сказал Герек. Его сухая и четкая речь, а также непослушные седые волосы служили постоянным напоминанием о том, что он был высококлассным преподавателем математики, прежде, чем вошел в состав правительства. — Но русские все еще значительно превосходят нас численно по каждой категории — в лучшем случае, шесть к оному в живой силе, три к одному в танках и бронемашинах и шесть к одному в артиллерии. — Он сделал паузу, перевел дыхание, поправил очки и продолжил. — В оборонительной войне, сражаясь на своей территории за свои города, наши силы могут задержать любое российское вторжение на несколько недель, пока не прибудут подкрепления НАТО.

— Оборона и задержка не есть пути к победе, — категорически заявил Вильк.