Железо

Полное имя молодого человека, который одновременно владел такими далекими профессиями, как часовых дел мастер и врач, было Бенджамин Ханстмен. Среди жителей Донкастера — небольшого городка, расположенного к северу от Шеффилда, он слыл не только хорошим хирургом и окулистом, но и талантливым часовщиком. Для всех этих профессий требуется спокойная и точная рука, и такая была у Бенджамина Ханстмена. В Донкастере он поселился всего несколько лет назад, а родился в одном из старейших городов Англии — Линкольншире. Еще во времена римлян город Линдум, как его тогда называли, считался важным местом. Позже город стал королевской резиденцией, а в дальнейшем, со временем норманнов, вновь приобрел важное торгово-промышленное значение.

И вот здесь, в Линкольншире, под сенью старинного трехбашенного монастыря, построенного в норманно-готическом стиле, в 1704 году родился Бенджамин Ханстмен. Незадолго до этого его родители покинули родной город Кельн по причине, оставшейся неизвестной. Возможно, сыграли свою роль религиозные мотивы, а возможно, разногласия со своим цехом, отказавшим кузнецу Вильгельму Хунцманну в звании мастера.

Родители Бенджамина были квакерами. Ревностно соблюдая строгие предписания веры, они вели скромный образ жизни и были уважаемыми членами своей религиозной общины. Институт священников и церковь, таинства и религиозные догматы они отвергали. Ханстмены были правдивы, отличались долготерпением и абсолютным воздержанием от алкоголя. Несколько раз Бенджамин был свидетелем того, как у его отца возникало состояние «внутреннего озарения», и тогда тот внезапно изменившимся голосом обращался к общине с речами, которых от него никто не ждал. Он говорил о всемогуществе и любви бога, о его величии и правдивости.

Бенджамину было всего шестнадцать лет, когда умер отец. Верховая лошадь в полутьме кузницы испугалась упавшей раскаленной поковки и ударила кузнеца копытом. Через несколько дней тот скончался. Умирая, он проявил внутреннюю твердость. У него не было и намека на разногласия со своим богом. В свои последние дни он приводил в порядок имущественные дела и подбадривал семью, а навещавших его членов квакерской общины просил быть поддержкой для жены и сына. И вот уже родные, друзья и знакомые молча стоят вокруг ложа умирающего, и лишь приглушенные слова молитвы нарушают тишину. Бенджамин никогда не забудет этого дня. С наступлением ночи отца не стало.

Несмотря на молодость, Бенджамин был довольно опытным часовщиком, и мастер поручал ему работы, требовавшие большого умения. Но иногда работа не спорилась. Как правило, это было в тех случаях, когда материал, из которого были изготовлены инструменты и детали, не отвечал необходимым требованиям. Английская сталь отличалась низким качеством, была очень неоднородной по составу, содержала большое количество шлаковых включений. В те времена часовщики в основном сами изготовляли инструменты и детали к часам, поэтому хорошая инструментальная сталь ценилась особенно высоко. Многие заказывали сталь на континенте, например в Швеции или в Германии, но это было дорого, так как на длинном пути следования металл проходил через множество рук и все хотели заработать. Применявшийся в то время метод получения сравнительно однородной стали известен под названием рафинирования. Сталь нагревали в огне древесного угля до красного каления и затем из нее отковывали тонкие прутки, которые связывали в сноп и затем сваривали кузнечной: сваркой. Процесс при необходимости повторяли. Таким образом получали или простую, или двойную рафинированную сталь. Однородность ее была намного выше, чем нерафинированной. Кроме того, такая сталь отличалась более высокими твердостью и чистотой.

Еще при жизни отца Бенджамин неоднократно пытался сам рафинировать сталь в кузнице, но желаемых результатов не получал. В первое время после смерти отца мало что изменилось. Однако постепенно качество стали после ковки и сварки начало улучшаться, хотя до дорогой зарубежной инструментальной стали было еще далеко.

Много вечеров и ночей провел Бенджамин в мастерской, но, увы, был разочарован. Появились сомнения в правильности путей поиска, и Бенджамин прекратил опыты. А проблема осталась! Она не давала ему покоя и напоминала о себе, когда ломался инструмент или пружина от часов. Ведь не может не быть способа превращения плохой стали в хорошую!

Пожалуй, специалисту не пришла бы в голову идея рафинировать сталь методом переплава. Он сразу бы подумал, что необходимые для этого температуры слишком высоки и вряд ли их можно достичь в существующих печах. Но Хантсмен не был специалистом, и он не говорил никому о своих поисках, поэтому некому было сказать, что он «заблуждается». Помимо высокой температуры, существовали и другие трудности. Так, при плавлении не должно быть контакта металла с топливом, иначе углерод из топлива будет переходить в сталь и она, как говорят металлурги, будет науглероживаться и превращаться в чугун.