Железом по белому

— Как не будем?!

— Сначала надо решить, что делать. Будем травить солдат или пусть живут, что делать, если не будем и что делать, если будем. А потом, конечно, кого-нибудь убьем.

— Травить солдат нельзя, — решил все же вмешаться в обсуждение будущих убийств Ксавье.

— Почему? — Макграт удивился так искренне, что, похоже, и не шутил вовсе. Наверное.

Ксавье растерялся:

— Они нам ничего не сделали…

— Я в своей жизни поубивал столько людей, которые мне ничего не сделали, что еще пара десятков ничего особо не изменит.

— И я, — осклабился Миллер.

— И я, — неожиданно произнес Кэтсхилл. А с другой стороны — что в этом неожиданного? Кэтсхилл, несмотря на свое унылое лошадиное лицо и облик школьного учителя — все-таки морской пехотинец. А там те, кто никого не убивал, встречаются реже, чем девственницы в гильдии белошвеек. Такая работа…

Ксавье посмотрел на малыша Криса. Тот, в конце концов, тоже…

— Я… — покраснел тот, — Еще… Ни разу…

После чего залился краской до самой шеи.

Хлопок ладони по столу.

— Хватит хвастаться. Будем думать. У нас два пути: сделать, как сказано, или не делать этого…

2

Оба пути, как пришли к выводу в ходе короткого обсуждения, были потенциально опасными.

Подсыпаешь яд — оказываешься пособником мятежников. Никто не сомневался, для чего понадобилось травить охранников оружейного склада — чтобы бунтовщики могли быстро добраться до винтовок, иначе их просто перестреляют, как…

В этом месте возникла неожиданная и абсолютно дикая — для Ксавье — дискуссия на тему, какое сравнение здесь подойдет лучше. Как куропаток? Как уток? Как странствующих голубей?

Странствующие голуби, насколько помнил Ксавье из уроков, обитали на островах Перегрина. По какой причине, он не помнил, но эти птички сбивались в огромные стаи и перелетали с места на место. Перегринцы охотились на них с помощью здоровенных дробовиков, из которых стреляют целыми фунтами свинцовой дроби, практически не целясь.

Да, примерно как голубей восставших рабочих и перестреляют…

Наконец с темы литературных метафор вернулись к более животрепещущим вопросам.

Даже если бунтовщики сумеют вооружиться — подавление восстания всего лишь вопрос времени. Даже если по каким-то причинам — война или лень — войск не будет, то запасов пищи в Штальштадте хватит ненадолго, а подвоз перекроют сразу же. Прошли те времена, когда можно было захватить город, провозгласить коммуну, как в Молленхеке, и два года жить. И то ее все же разгромили. Значит, если они отравят солдат, им придется либо целиком и полностью перейти на сторону мятежников, после чего погибнуть в перестрелке с королевскими войсками, на виселице или на каторге. Либо сразу же бежать из Штальштадта.

Если же они не станут травить солдат, тогда… Тогда им остается надеяться, что бунтовщики, узнав об отказе, весело посмеются и скажут «Ну ладно, тогда не надо», или же, если в сказки никто из присутствующих не верит, то — опять-таки бежать.

— Ну что, — подытожил Макграт, — Так как помирать никому из нас неохота, если бы хотели, то просто остались бы в Брумосе, значит, нужно собирать вещи. Давайте, парни, у нас полчаса на сборы.

Он встал.

— Подождите, — Ксавье искренне не успевал за скоростью принятия решений, — Можно же придумать что-то еще!

— Ты нас с кем-то спутал, Найджел. Мы — солдаты, парни прямые, как нож. Придумывать сложные ходы, и уж тем более, защищать вчетвером этот городок, а ты явно намекаешь на это, мы не заточены.

— Вчетвером? Меня уже не считаете?

— Неа, я не посчитал малыша Криса. Ты в нашей команде, солдат, а значит, уходить мы будем вместе.

— Я…

— Не переживай, Миллер тебя донесет. Где там у нас была веревка и кляп…

— Отставить кляп. Другие предложения есть?

— Есть. Можно сообщить здешним командирам, пусть у них голова болит. Только все равно бежать придется.

— Нельзя. Один из командиров — работает на мятежников. Если не командует ими.

— Тем более. Тут какие-то интриги, а интриг нам на родине… Погоди-ка. А ты откуда все это знаешь?

— Подстерег и подслушал.

Морские пехотинцы переглянулись:

— Найджел… — осторожно спросил Кэтсхилл, — А ты чем на жизнь зарабатывал, до того, как с моста упасть?

Глава 59

3

Убьют командира — разбежится армия. Старая мудрость… или детский стишок, Ксавье точно не помнил. Да это и неважно. Миллер, с народной морпеховской мудростью «Чтобы решить проблему — нужно кого-нибудь убить», неожиданно оказался прав.

Кто командир у бунтовщиков-«музыкантов»? Ну… вообще-то некая неясная личность по прозвищу Дирижер. Смысл прозвища понятен: тот, кто управляет музыкой, в данном случае — злой музыкой, то есть народным бунтом. Вот только этот самый Дирижер окопался где-то в столице, так что убить его не получится. Особенно если учесть, что никто не знает, кто он такой. Ну, или никто из тех, с кем тихонько успел переговорить Ксавье.