Желтая акация

Но вот перепилены последние валежины, ветки и сучки принесены на поляну. И тогда, уже одновременно с закатом солнца, вспыхнул костер. Сухой можжевельник, которым разжигали, наполнил воздух приятным, душистым, сладковатым дымом. Старшим школьникам оставалось только следить, чтоб малыши не обожглись: они обступили костер со всех сторон.

Оркестр исполнил несколько песен. Затем читали стихи Янки Купалы, Алексея Пысина. То ли потому, что последнее стихотворение читала Кася, а она читает очень хорошо, то ли потому, что и стихотворение Пысина очень хорошее, но ее попросили почитать на «бис». По этой причине и мы даем его полностью:

Не знаю я, каким узлом
Навеки я привязан
К вам, сосны за моим селом,
И яблони, и вязы!
Мостки болотистых полян,
Хлеба отчизны милой.
Курганы наших партизан,
Гвардейские могилы…
Я знаю, не скуется меч
И время не настанет,
Когда б он узел мог рассечь
И сердце не поранить.

Костер догорал, несмотря на то что в него подбрасывали недогоревшие головешки.

Встали снова по классам. Теперь никто из малышей не жаловался Зое Кирилловне, что его толкают или еще как обижают: не было времени заниматься такими глупостями. Все головки, русые, чернявые и светло-льняные, были так переполнены впечатлениями сегодняшнего дня, что даже начинали клониться, как спелые колосья.

Нина Ивановна сказала:

— Надо скорее, Сымон Васильевич, вести их домой, а то малыши еще заснут тут, в лесу.

В целях восстановления исторической правды скажем, что арьергард утреннего похода целиком влился в авангард вечернего.

Оркестр заиграл снова:

Эй, орлята, шире крылья!
Взвейтесь выше в битве ярой…

И все двинулись в обратный путь. И тут запели соловьи.

Как они пели!..

Это надо слышать самому, потому что рассказать — не расскажешь. Во всяком случае, они пели так, как сказал о них когда-то наш земляк, выдающийся поэт Владислав Сырокомля. По его словам, соловьиная песня

…горя тяжесть снимает
и, печаль разгоняя,
в сердце радость колышет
в предвечернем затишье…
Мил тот щелк соловьиный
свежим травам, лощинам.
Даже месяц двурогий,
съехав с вечной дороги,
встал и тихо вздыхает
над опушкою с края.

Но наш отряд не свернул никуда: надо было идти домой. Нина Ивановна и Марьяна Ивановна на всякий случай шли сзади, чтоб случайно кто из малышей не отстал.

Под торжественное пение соловьев, под прощальный гомон великанов дубов и шелест лещины колонна вышла на дорогу.

Вскоре пришли в родные Ботяновичи.

Всегда вперед!

Ты слушай, послушай,

товарищ и брат, —

вперед неизменно, ни шагу назад!^[3]

Янка Купала

В школьном саду и на огороде работы шли непрерывно. Не было ни суеты, ни путаницы, так как каждая, самая маленькая делянка была закреплена за определенной группой учеников. В каждой такой группе-звене были ученики всех классов. Старшеклассники передавали свой опыт и знания младшим незаметно, во время работы. Тут же проводились обсуждения, поиски лучших, более пригодных способов посадки. Спорные вопросы решались совместно с Ниной Ивановной. Случалось, что проводились консультации и с Иваном Степановичем.

Не будем говорить про капусту и огурцы, а также морковь, свеклу, которых тут было по нескольку сортов, возьмем для примера черноплодный паслен.

Ответственной за эту делянку была Кася. А у нее в звене, кроме учеников младших классов, был и Амвросий.

Выполнив посадку, они начали делиться мыслями о том, как сделать крупнее сами ягоды.

— Как известно, черноплодный паслен не пасынкуют, — сказала Кася. — А если взять да кустов пять или шесть спасынковать? Не поможет ли это укрупнению ягод?

— Их, понятно, будет меньше, но попробовать стоит, — подхватил Амвросий. — Ведь томаты бывают мелкими, если их не пасынкуют. Спросим у Нины Ивановны.

Нина Ивановна встретила их предложение одобрительно.

— Обязательно надо проверить! — сказала она. — Только имейте в виду, что пасынковать надо ежедневно. Черноплодный паслен растет очень бурно.

Так и договорились. Шесть кустов, как только они более-менее подрастут, будут регулярно пасынковаться.

Две грядки были заняты под дубровку, но на каждой работало отдельное звено. Это для того, чтоб не было ошибок и недосмотра: одно звено своей работой будет проверять и контролировать другое.

Чтоб дубровка лучше принялась, ее выкапывали с землей и приносили с луга на огород.

Каждая грядка была разделена на пять делянок: одна контрольная, без удобрения, на остальных разные удобрения — обычный навоз, минеральные удобрения, смешанные (перегной и минеральное удобрение).