Желтая долина, или Поющие в терновнике 4

Некоторое время и О'Коннер, и Лион молчали. Затем Хартгейм, видимо, только лишь для того, чтобы поддержать разговор и как-то отвлечься, спросил:

– А что было потом?

Аббат не понял вопроса.

– С кем?

– С этим Брайеном.

О'Коннер с горечью произнес:

– Как и следовало ожидать, ему было засчитано полное поражение, и англичанин стал победителем. Не стоит и говорить, как сказочно обогатился на своих ставках его тренер и покровитель Брайена Томпсон…

Лиону очень хотелось сказать собеседнику что-нибудь приятное, и потому, немного подумав, он не нашел ничего лучшего, чем предположить:

– Надеюсь, что теперь победа будет на стороне ирландцев…

Тяжело вздохнув, Джон согласно кивнул.

– Да, и мне тоже хочется в это верить… Когда и эта тема была исчерпана, Лион, покачав головой – не словам аббата, а каким-то своим мыслям, которые неотступно преследовали его, вновь замолчал.

Они прошлись до угла, после чего, постояв на перекрестке, словно размышляя, идти ли им дальше, не сговариваясь, развернулись и пошли обратно.

Наконец, Лион несмело спросил:

– Какие у нас на завтра планы?

Этот вопрос оживил О'Коннера.

– Да, как раз об этом я и хотел бы с вами поговорить.

Лион прищурился, словно бы от яркого света – хотя теперь проезжавшие навстречу автомобили уже не слепили его фарами, и световая реклама не казалась Хартгейму такой назойливой и настырной.

– Я весь внимание…

– Ведь, если как следует разобраться, – начал О'Коннер, – если как следует разобраться, мы не подготовились к этой поездке должным образом…

В этот самый момент Лион поймал себя и своего собеседника на том, что вот уже целый день они настойчиво обращаются друг к другу исключительно на «вы», хотя уже неоднократно общались запросто.

Видимо, ответственность предстоящего мероприятия настраивала их на серьезный лад, а серьезности всегда сопутствует такая форма обращения друг к другу.

Лион наморщил лоб.

– Подготовиться? Вы сказали – подготовиться?

Джон закивал в ответ.

– Да.

– Необходимо все самым тщательнейшим образом продумать.

– Простите, мистер О'Коннер, но я не совсем понимаю ваши слова – что значит продумать?

– Например, куда именно будет подложено взрывное устройство…

– А-а-а… – протянул Хартгейм таким тоном, будто бы знал об этом и сам, но только позабыл. – Теперь понятно.

Неожиданно аббат обернулся к собеседнику и произнес – лицо при этом у него стало очень серьезным:

– С одной стороны, взрыв должен быть достаточно мощным – ведь я получил взрывчатку большой силы… А с другой – я уже в который раз повторяюсь, акция должна обойтись без человеческих жертв.

– Вы хотите сказать, что надо продумать, куда именно подложить это? – спросил Лион, не в силах выдавить из себя страшное слово «взрывчатка».

Джон наклонил голову в знак согласия.

– Именно, мистер Хартгейм… Именно. Немного поразмыслив над словами собеседника, Лион обескураженно произнес:

– Да, насколько я понимаю, задача не из легких… Ведь с одной стороны, если я правильно понял замысел ваших друзей из ИРА, – с одной стороны действительно должен прозвучать мощный взрыв… А с другой – без человеческих жертв.

– А для этого место, куда мы подложим, – аббат, искоса взглянув на Лиона, поправился, – то есть, куда я подложу это, – он имел в виду полученное от Уистена взрывное устройство, – должно быть многолюдным. Но с другой – без жертв…

Лион начал предлагать:

– Может быть, фойе аэропорта?

Джону это предложение пришлось не по вкусу, и он, отрицательно покачав головой, отверг его:

– Нет, это невозможно.

– Почему?

– Во-первых, в аэропорту дежурят полицейские патрули с собаками, нюх у этих животных настолько тонок, что они наверняка обнаружат взрывное устройство, как бы тщательно оно не было замаскировано…

– А во-вторых?

Аббат продолжал:

– Во-вторых, в фойе аэропорта всегда многолюдно… Конечно, можно изловчиться и попытаться настроить взрывное устройство на время, когда в аэропорту мало людей… Но ведь это так трудно предугадать! Встречающие, провожающие, персонал… Кроме того, время от времени рейсы задерживаются, и в аэропорту бывает толчея… Нет, аэропорт отпадает, об этом не может быть и речи.

Лион снова наморщил лоб.

– Что же тогда?

– Не знаю…

– Может быть, вокзал?

– Нет, не пойдет.

– Почему же?

– По той же самой причине.

Тогда Лион предложил:

– Какая-нибудь улица?

– Тоже нет. Ведь никто не может сказать заранее, когда по этой улице пройдет запоздалый пешеход, а когда она будет пустынной.

Они еще немного поспорили, перебирая все вероятные места проведения будущей акции – кафе, пабы, рестораны, автобусные остановки, спортивные залы, но так и не пришли к какому-нибудь удовлетворившему обоих решению.

Дойдя до двери гостиницы, Джон, внимательно посмотрел на своего спутника и предложил:

– Ладно, сегодня, как я понимаю, мы все равно ничего не придумаем…

– Согласен, – ответил Хартгейм.

– А потому, мне кажется, что надо отложить этот разговор до завтрашнего утра…

И они поднялись наверх.

– Спокойной ночи, мистер Хартгейм, – произнес О'Коннер.

– И вам того же…