Читаем Желтая роза в её волосах полностью

Желтая роза в её волосах

После неторопливого завтрака он отправился гулять по городу, до запланированной встречи со старинным приятелем оставалось порядка двенадцати часов.

Буэнос-Айрес Денису нравился. Не Барселона, конечно же, но было в облике города что-то – безусловно – симпатичное и неповторимое. Аура какая-то ощущалась.

«Эх, жалко, что осень на дворе!», – огорчался Денис. – «Летом бы здесь побродить, посмотреть…».

Он спустился в непрезентабельное и душное аргентинское метро, с трудом втиснулся в давно некрашеный вагон, проехал несколько станций. По противно-дребезжащему, местами откровенно ржавому эскалатору поднялся на поверхность, с удовольствием вдохнул полной грудью воздух, наполненный уже знакомыми запахами: сухими листьями платанов, жареными каштанами, колодезной водой, лёгкой горечью поздней майской осени…

Денис решил передвигаться по городу сугубо пешком, пользуясь наземным транспортом только для кратковременной передышки. Вот, и знаменитая площадь Сан-Мартин, от которой отходила одноимённая широкая улица.

Он, купив у уличного торговца большую говяжью сосиску, запеченную в тесте, и бумажный стаканчик с лимонадом, перекусил. В сосиску, похоже, щедро, не жалея добра, добавили эвкалиптовой целлюлозы, а лимонад своим вкусом, определённо, напоминал русский народный напиток, носящий гордое названье – «ситро».

Куда направиться дальше? Классический квадратный сквер, полный скромными осенними цветами, шикарный ярко-зелёный газон, проспект Леандро Алеем, книжный магазин достославных братьев Лашкевич.

Пройдя мимо знаменитой Британской башни, он повернул примерно на сто двадцать градусов и зашагал к парку Ретиро, откуда доносились звуки красивой музыки – нечто среднее между томным аргентинским танго и классическим русским романсом. Приятный, немного хриплый мужской голос пел – с лёгким надрывом:

Вы – не забудете меня! Я в это – верю…Вы – остаётесь, я – вновь – ухожу.Такая милая, на краешке постели…Скорей утрите – эту горькую – слезу!Вы – не забудете меня! Я это – знаю…И наваждением остался жёлтый сон,В котором вас – так нежно я ласкаю,В котором в вас – так нежно – я влюблён!Вы – не забудете: дрожащею рукоюМахнуть мне на прощанье – как всегда.И бригантина, вновь влекомая Судьбою,Уходит в море, словно – навсегда…Я не забуду вас – на краешке Вселенной!А, как вернуться хочется – подчас…К вам, любящей – так верно, неизменно,Когда заходит солнце – всякий раз…Такая – милая, на краюшке – постели…Лишь свет в глазах, да плеч лишь – белизна.И ваши голые, бесстыжие колениВо сне опять целую – как всегда…Такая – милая, на краюшке – постели…А в небе снова – теплится заря.Быть может, мне вернутся – в самом деле?О, господа, рубите ж якоря!Такая – милая, на краюшке – постели…Такая милая…. И теплится заря…Такая милая…. Да, что я – в самом деле?Такая милая…. Рубите ж якоря!Такая – милая, на краюшке – постели…Такая милая…. Рубите – якоря…

Грустная такая песенка, очень правильная – сразу вспомнились Танины добрые глаза, её тихая и застенчивая улыбка.

Подошёл полупустой неуклюжий троллейбус, в его плохо вымытых окошках замелькали местные достопримечательности: площадь Конституции, низенькая православная церковь на углу авенида Облигадо, Дворец трибуналов…

Чтобы убить ещё пару часов, Денис взял такси до аэропорта Пистарини. Чисто на всякий случай ознакомился с расписанием прилётов-вылетов, от души поглазел на взлетающие и садящиеся самолёты.

На Пласа Италия шёл мелкий частый дождик, город ощетинился большими чёрными зонтами, пахло затхлыми тропическими болотами и нежданной тревогой.

Перейти на страницу: