Желтые небеса

– Что-то! – фыркнула Мадина. – Полоумный недоношенный псих, придурок задоголовый…

– Что он продал?

– А вы до сих пор не поняли? Меня.

– Как это? – Мартин даже остановился.

– Вот так. Предложил мне съездить в Хоромали, посмотреть на келмацкую свадьбу. Мол, соберем уникальный антропоэтнологический материал, потом напишем монографию… Я и поехала, как чертова идиотка. И попала на свадьбу, на свою собственную. Эш взял за меня выкуп – сотню серебряных монет и две тысячи медяков, а моих возражений даже слушать никто не стал. Трахнутый сукин сын… Меня в первый же день избили – за то, что не девственница.

Вот оно что… Теперь Мартин понял, почему Вениамин так беспокоился: его деяние подпадало под статью о работорговле, а законы против работорговли во многих мирах, включая Лидону, очень жесткие. Эшу светил длительный срок тюремного заключения, а после – пожизненная ссылка на Керам. Это объясняло и его попытку прикончить Мартина в Раюсаны, и его нелепое бегство, заранее обреченное на провал. Он знал, что, как только откроется правда, на снисхождение рассчитывать не придется.

«Дурак…» – прошептал Мартин.

Глава 15

Сквозь жемчужный утренний туман, по истоптанной сотнями караванов дороге, бронекар мчался прочь от Хоромали. Мартин не хотел разборки с Ялуром и его односельчанами, вот и сел за руль, едва рассвело. Если дойдет до разборки со всей деревней, придется массу народа покалечить, а он в глубине души был гуманистом.

Из тумана выступали деревья с широко раскинутыми ветвями, покрытыми вместо обычной листвы пучками длинных зеленых нитей, похожими на конские хвосты. Удалившись от Хоромали на триста километров, Мартин свернул к роще, затормозил на опушке. Туман к этому времени поредел. Мартин соорудил костер, сварил и залил в четырехлитровый титановый термос крепкий кофе – до вечера должно хватить, если расходовать экономно. Потом, сварив еще тройную порцию, пошел будить спутников.

– Нормальная ночь, никаких видений, – улыбнулся, щурясь спросонья, Сотимара. – А у вас?

– У меня тоже.

Мадина спала, уютно свернувшись на откидной койке. Синяк под глазом еще больше полиловел, возле уха ярко белела в солнечном луче полоска бактерицидного пластыря. На полу валялись заскорузлые после вчерашнего марш-броска кроссовки.

– Мадина, подъем! – окликнул Мартин.

Она всем телом содрогнулась, сжалась в комок и мгновенно прикрыла голову согнутым локтем.

– Мадина, это я, Мартин Паад. Пошли пить кофе.

Расслабившись, она села. Оглядела маленькое помещение с матово-белым потолком, плоским экраном монитора на противоположной стене, дверцами встроенных шкафчиков, одетыми в мягкий кремовый ворс, и таким же ворсистым, на полтона темнее, полом. Из ее груди вырвался вздох.

– Значит, все это на самом деле… У вас есть зеркало?

– Вот оно, – Мартин наполовину выдвинул утопленную в стене дверь каюты. – Мы ждем вас в салоне.

Мадина присоединилась спустя полчаса. Ее кофе Мартин предусмотрительно перелил в запасной термос, так что разогревать по новой не пришлось. С помощью густо наложенного косметического крема, имитирующего бронзовый загар, ей удалось замаскировать оставшийся после удара плетью рубец на щеке, синяк под правым глазом и нездоровую желтизну – остатки другого застарелого синяка – под левым. Глаза обведены угольно-черным контуром, темно-вишневые губы тоже оконтурены блестящей тонкой линией. Сотимара, увидав ее, галантно вскочил и выдал целую серию изысканных фаянийских комплиментов, перемежая чадорийский с импером. Мартин про себя подивился богатой фантазии перлорожденного. Ему не терпелось обсудить насущные дела, но светскую болтовню своих напарников он слушал снисходительно, без раздражения: если это ускорит психологическую реабилитацию Мадины – тем лучше.

– Кофе. Пиво. Нормальное человеческое общество… – прошептала она, затуманенно глядя на пронизанную солнечным светом радужную линзу иллюминатора. – Я почти перестала верить, что все это где-то существует.

– Разве в Хоромали не варят пиво?

– Варят. Но мне не давали, – она отставила пустую банку. – Чертова дыра…

– Зато вы собрали ценный материал для монографии, – попытался Мартин утешить ее и заодно перехватить инициативу. – Я тоже несколько раз побывал в плену, на Щерконе меня чуть не съели. Ничего, все пошло в дело и принесло мне в конечном счете приличные гонорары.

– Я полагаю, вас там не трахали, – сумрачно процедила Мадина.

– Чего не было, того не было, – подтвердил Мартин. – Вот что, если это вас так достает, можем завтра ночью сгонять обратно в Хоромали. Я навещу Ялура и переломаю ему руки-ноги. Минутное дело. А потом займемся проблемами, ради которых нас с вами сюда забросили. Ну, как?

– Нет-нет, что вы! – Мадина сделала испуганно-отстраняющий жест. – Нельзя отвечать насилием на насилие. Я не собираюсь отрекаться от своих убеждений ради какого-то немытого задоголового келмака! Для меня мои убеждения – не разменная монета.