Желтые ромашки

Они отошли к парапету, чтобы не мешать толпе, все еще заливавшей мост и валившей кто туда, кто сюда.

Разговорились. Припомнили и «Саломею Нерис», проплывшую по реке в тот летний день, и то, как бегали смотреть, когда же наконец достроят мост. Оказывается, девочка тоже с нетерпением ждала этого часа.

— А я так и не поняла, что ты мне кричал тогда со своего берега, — сказала она вдруг Аудрюсу.

— Хотел узнать, как тебя зовут, — смутился он.

— А-а… — заблестели белые зубки. — Меня — Аушра. А тебя?

— Аудрюс. А его, — он кивнул на приятеля, — его Саулюс.

Толпа на мосту постепенно редела. Теперь люди уже спокойно шли в обе стороны по тротуарам, а посередине ехали машины. Только ребята все еще стояли на самой верхушке моста. Не хотелось расходиться. Внизу поблескивала серая свинцовая вода. По реке проплывали маленькие льдинки — отсюда, сверху, они казались цветами больших белых лилий.

«Как же это здорово, что теперь у нас есть мост! — разглядывая проплывающие льдинки, думал Аудрюс. — Как хорошо!»

Что имел он в виду? Многое. И сам мост, огромной белокрылой чайкой соединивший речные берега, такие далекие раньше друг от друга, и то, что этот мост дал ему возможность по-настоящему познакомиться с Красной кофточкой — девочкой Аушрой, и то, что теперь запишется он в секцию юных пловцов и будет ходить в бассейн — ведь до бассейна теперь тоже рукой подать: перейдешь мост, и все!

А может, мосты в мире для того и существуют?

ЧЕЙ САД КРАСИВЕЕ?

Затяжные весенние дожди наконец прекратились. Теперь если и польет, то ненадолго, не так как раньше. Саулюс только по привычке бегает еще во двор слушать, о чем поют стекающие с крыши после дождя капли.

«Блям-блям-блям» монотонно вызванивают они, падая из жестяной трубы. Но Саулюсу в этом звоне чудится, как он утверждает, весенняя песня дождевых капель.

Не все ребята с нашего Двора верят, что дождевые капли умеют петь. Вот и сейчас Расяле, увидев Саулюса, замершего возле водосточной трубы (только что отшумел короткий дождик), рассмеялась. Саулюс обернулся и покраснел.

— Слушатель… Пойдем-ка лучше кленки пересаживать. Такой красивый садик можно сделать. Идем! — позвала она. — Воробьи над этой твоей «музыкой» смеются…

Саулюс еще больше покраснел. Обидеться, что ли? Но не стал обижаться. Что поделаешь, если Расяле не слышит… Помолчал, поднял голову, внимательно, до самой крыши осмотрел трубу из белой жести. Капли кончились. Тучка ушла.

— А где ты эти кленочки возьмешь? — спросил он.

— За двором, по ту сторону забора выросли. Много-много. Идем!

Саулюс помедлил, но так как ничего более интересного не предвиделось, отправился следом за Расяле, прихватив возле песочницы забытый кем-то совок. В тени за забором, на влажной черной земле действительно высыпало множество кленовых росточков. На тоненьких стебельках по два, а то уже и по четыре пятипалых зеленых листочка.

— Ну, что я тебе говорила? — с гордостью глянула на Саулюса Расяле, уже сидевшая на корточках и палочкой выковыривавшая ростки. — Берись за дело!

Саулюс тоже принялся выкапывать нежные стебельки. Набрав их по целой пригоршне, они вспомнили, что еще не решили, где же будут сажать сад. Возле железной бочки с песком? Не подойдет. Там все потопчут. И скамейка рядом, и щит с багром и лопатами — пожарный инвентарь. Не подойдет. Так может, возле сарайчиков? И там плохо. Все время ходят. А за цветочными клумбами? На клумбах взрослые сажают георгины, а подальше недавно еще клочок земли раскопали, но ничего не посеяли. Может, там? А что, совсем неплохо! Земля рыхлая, мягкая. И солнца много.

Расяле своей палкой начертила на вскопанной земле линию: тут будет ее садочек, а тут — Саулюса, отвернулась и, загораживая свою работу спиной, принялась делать той же палкой лунки и вставлять туда ростки кленов. Саулюс, вытянув шею, пытался рассмотреть, что она делает.

— Ишь, хитрый! Сам придумай, как сажать, — недовольно проворчала Расяле. — Подсмотреть да слямзить каждый дурак сможет… Не подглядывай!

Саулюс осторожно выкопал саженцы, которые уже сунул было в землю, разровнял грядку, начертил совком вдоль и поперек прямые линии, и снова стал копать ямки, там, где эти линии пересекались.

— Чего это вы тут делаете? — заинтересовалась пробегавшая мимо Снегуте.

Расяле даже не глянула на нее — сопела и рылась в земле, очень занята была своей важной работой.

— Садочки сажаем, из кленков, — объяснил Саулюс.

У Снегуте вспыхнули глаза: так захотелось тоже поиграть в садовников.

— Примите меня, а? Можно я помогу тебе, Саулюс? Можно посажу в эти вот ямки? Я осторожно, я умею.

— Сажай, — согласился Саулюс. — Будет наш сад.

Подошел Гедрюс. Они и его приняли. Стали работать втроем. Советовались, спорили: какой кленок куда, не тесно ли им будет… Расяле пренебрежительно косилась на них через плечо. Наскакивают друг на друга, как воробьи. Одной куда лучше! Обхаживала свой садочек, сопела и никому не разрешала даже глазком взглянуть, что там у нее получается. Только окончив посадку и отправляясь за песком, чтобы посыпать аллейки между деревцами, заявила: