Желтый бриллиант

Особняк жил своей обычной, нормальной жизнью. Обслуживающим персоналом руководил Степаныч. Для прислуги еще бывший хозяин особняка построил двухэтажный дом со всеми коммуникациями. Дом не портил общий архитектурный ансамбль усадьбы. У Степаныча в доме была отдельная квартира и офис с отдельным входом. В усадьбе работали садовники, горничные, повар Раечка, водители, сантехники, электрики. Служба охраны подбиралась с особой тщательностью. Садовники влюблялись в горничных, горничные влюблялись в охранников. Жизнь как жизнь.

Олег Борисович стал больше времени проводить дома. Ему нравилось гулять по парку. Парк был действительно красив. Старые сосны и ели были сохранены. Новые посадки умело и гармонично сочетались с древними великанами, подчеркивали возвышенности и овраги. Бережно сохранялось болотце с лягушками. Японский садик — дань моде, не портил красоту русской природы. В парке были проложены дорожки из особой, нескользящей брусчатки. Мостики, скамейки, «пушкинские» фонари, дополняли пейзажи парка. Конечно, этот парк не мог соперничать с Павловском, Пушкиным, Гатчиной, не своими размерами, ни возрастом. Но он был достоин сравнения с этими шедеврами мирового садово-паркового искусства.

В особняке был хороший бассейн. Прежде Сикорского никогда не привлекали водные развлечения. Он уверял всех, что бассейн и баня — это не для него. Даже на море он больше гулял по кромке прибоя, чем плавал в соленой невкусной воде.

Бассейн достраивали уже после покупки особняка. Раз было оплачено, значит, надо довести дело до конца. До конца бассейн достроили благодаря инициативе Степаныча. Бассейн состоял из бассейна как такового, оборудованного современной системой СПА. Фонтанчики внутри бассейна и мощные потоки воды сверху, из огромных стоек, имитирующих водопады, делали скучное плавание веселым развлечением. В комплекс бассейна входили три бани: русская, с вениками, финская, турецкая. Джакузи представляла мало интереса, но иногда была полезна. Бассейн занимал весь цокольный этаж дома. Небольшие окна под потолком пропускали дневной свет. В интерьере помещения стояли огромные кадки с живыми растениями, большие аквариумы с рыбками, несколько диванов, кресел и столиков. Испанская керамическая плитка загадочно сияла при светодиодном освещении. Вода в бассейне подсвечивалась изнутри, создавая ощущение необъяснимого счастья.

Степаныч потратил на уговоры Олега Борисовича — посмотреть бассейн, больше энергии, чем на всю стройку бассейна.

Ни от чего нельзя в жизни зарекаться! Сикорский стал яростным любителем бани. Правда, сухая и горячая атмосфера финской бани напоминала ему Ташкент, нежная кожа не выдерживала высокой температуры. В русской бане ему не нравились веники. Все лекции Степаныча о пользе березовых или дубовых веников заканчивались одним.

— Это удовольствие — для сибирских медведей, я — цивилизованный человек. Сечь веником меня — ни за что!

В турецкой бане Олег блаженствовал. Он сидел в одиночестве на горячей широкой скамье и мечтал. Теплый влажный пар затуманивал его глаза и его мозги. Ему представлялось, что рядом — женщина. В тумане не видна ее внешность. Она ласково гладит Олега. Она его любит. Скоро она родит ему ребенка, потом еще одного ребенка. Степаныч вытаскивал Олега из парной и на руках относил в бассейн, под водопад. В бассейне они плавали, резвились. Фонтанчики СПА щекотали спину, ноги и все остальное, что попадет зону их действия.

Потом, набросив кое-как махровые простыни, они сидели в креслах или на диване, и пили виски со льдом. Степаныч всегда прихватывал бутылку виски лучших сортов, не менее 18-ти лет выдержки. Майор госбезопасности в отставке резонно считал, что «к хорошему привыкают быстрее». Степаныч изредка баловался сигареткой, двумя. Олег Борисович возмущался, приводил все известные аргументы. Степаныч на 23 февраля подарил господину Сикорскому коробку гаванских сигар и аксессуары для курения.

Олег Сикорский иногда был страшно любопытен. Он соглашался на необдуманные поступки. В нем еще до конца не был изжит болезненный, слабый ребенок. Мало кто об этом догадывался. Но Степаныча кое-чему научили в Школе КГБ, теперь он применял знания на практике. Он нашел слабое звено Сикорского. Остальное — дело времени.

Олег Борисович чуть не задохнулся, раскуривая первую сигару, со второй дело пошло легче.

Как-то, после особенно веселого плавания и весьма удачного выбора нового сорта виски, Степаныч совсем расслабился. Он сидел в кресле напротив Сикорского. Простыня съехала на пол, обнажив сильное мужское тело. Сикорский, пуская кольца сигарного дыма, спросил:

— Степаныч, ты почему не женатый, даже подружки не наблюдается? Степаныч резко встал, поднял простыню, небрежно прикрыл голое тело. Он медленно подошел к дивану, на котором сидел Олег Борисович, и уселся почти рядом с Олегом. Молча, налил виски, поболтал в стакане лед и… протянул стакан Сикорскому.

— Теперь ты мне сделай виски со льдом!

Сикорский послушно повторил несложную процедуру и протянул стакан своему управляющему, по существу — прислуге.