Желтый бриллиант

На следующее утро он встал с больной головой. Выпил водки, стало легче: «Эге, друг, да ты — алкоголик!» Около дивана валялась куча его одежды. Он все разобрал, часть одежды повесил в маленький шкаф, в кабинете. Костюм он решил выбросить. Сало, спрятанное в карман пиджака, окончательно расплавилось. От пиджака шел отвратительный химический запах. Он напоминал такой же запах, как тот, в ванне дома у мамы, когда Николай парился с морской солью. Это было странно и неприятно.

Он надел любимые потертые синие джинсы. Сколько он их износил за свою жизнь! Ремень пришлось застегнуть на последнюю дырочку. Неужели он так похудел? Он стал надевать синюю в клеточку рубашку. Много раз Таня предлагала «сменить гардеробчик», но Николай упорно покупал на лето синие в клеточку рубахи. Когда он надевал рубашку, резко «дернуло» в левом плече. Он подошел к зеркалу. На плече была небольшая круглая ранка. Она гноилась. Это точно — не комары и не муравьи. Тогда, что это? На руках, вокруг вен, тоже воспаленные «дырочки». Следы наркотиков? Но откуда? Чушь, нелепость! Это — от грязи, он давно не мылся, а на улице — жара. Николай Александрович вспомнил, в его бытность ректором в Училище от наркотиков погиб один студент. Ему приносили фотографии следов уколов, вызывали к следователю. Картинка — очень похожая! Откуда-то издалека прозвучал голос покойной, мамы: «Колька, тебе нельзя в милицию, ты — наркоман». Николай Александрович сел на стул, в глазах потемнело: «Нет, это алкогольный бред. Больше — ни капли. Я никогда не пил. Откуда взялась эта тяга к водке?» Он позавтракал. Очень хотелось горячего чая. Николай вспомнил: «У нас есть дровяной гриль для шашлыков. В одно лето молния попала в электроподстанцию. Вся деревня целые сутки жила без электричества. Таня хотела уехать с маленьким ребенком в Москву, но передумала. Если здесь — Африка, что же в Москве, в бетонном доме, на 15 этаже? На гриле варили кашу Артемке, картошку, кипятили чай. Вечером сидели "при свечах", сочиняли ребенку сказки».

Через полчаса чай был готов. Николай сварил кастрюлю гречневой каши из крупы четырехлетней давности. Ничего! Зерно в правильных условиях может храниться столетия. Жулька съел огромную миску, попросил еще. Только сейчас Николай заметил, что Жулька очень худой — кожа, вернее шерсть, да кости. Его кормить, и кормить. А ему самому скоро есть будет нечего.

В куче одежды Николай нашел белую кепку. Он вспомнил. Лето. Такая же жара. Он и Таня поехали в Щелыково на большой рынок. Накупили клубники, черешни, зелени, молодой картошки и крымских помидоров. В «тряпичном ряду» Таня увидела эту кепку. Белый верх, синяя в клеточку подкладка и маленький козырек. Таня нацепила кепку себе на голову. Кепка ей очень шла.

— Берем, не думая! Это — тебе, чтобы волосы не выгорали.

Николай никогда не носил никаких кепок, шапок, кроме зимней. Но Таня была такая веселая, такая счастливая! Куда, куда, все это ушло? Почему? Зачем? Все было так хорошо. Они просто не замечали своего счастья и не ценили его! Николай Александрович отрезал бумажный ценник. Кепка оказалась «что надо». Теперь надо добывать воду. Николай взял в парной два оцинкованных ведра. Они с Васькой обливались из этих ведер холодной водой после парилки.

Он вышел на улицу. Жулька не отходил ни на шаг от хозяина. Из машины, нового «Форда», вышел сосед. Он долго смотрел на Николая.

— Не пойму, это — Вы, Николай Александрович? Так, Вы с молодой женой…

Николай перебил Леонида.

— Это все — сплетни, чепуха.

— Исхудал ты, и зубы все вылетели. Заболел, что ли, от своей физики. Облучился?

Николай Александрович молчал. Он знал этого наглого, бесцеремонного мужика уже много лет. Когда они начали строительство, куда только сосед ни писал, кому ни жаловался! Только, в чем вопрос? Его права и его территория, никаким боком не касались дома № 32. Леонид Александрович Голубев жил в Щелыково. Имел небольшую фабрику по сбору кухонной мебели. Дом в Соколиках остался от родителей. Леонид облагородил старый дом. Обшил старые бревна сайдингом, поменял крышу и поставил железный забор. Таня с издевкой говорила: «Скромненько, но со вкусом».

— Коль, а ты что соседа с пустыми ведрами встречаешь?

— Так, у меня электричество отключено, насос не работает.

— А как же ты без электричества? Хреново, поди?

— Пока обхожусь. Леонид, может временно, пока я все улажу в этих «сбытах», подключишь к себе мой провод? У меня катушка — 50 метров. Мне только телевизор вечером посмотреть и мобильник зарядить. Готовлю я на гриле на улице. И если, какие остатки еды — собачке моей, Жульке, того, не выбрасывай!

Леониду было не больше сорока. Но он разъелся, распустил огромный «пивной» живот. Леонид побагровел, складки толстого дряблого тела заколыхались. Он заорал, срываясь на визг:

— Чево? Тебе, алкаш не мытый, я должен свое электричество подключить? И воду свою качать!