Желтый Эскадроль

– Да-с. Сколько ни смотрю на наши кампании, а все время удивляюсь. Удивляюсь даже не тому, насколько победоноснее, будто в какой-то книжке, наши армии всех остальных, а тому, что это у меня в голове заложено как само собой разумеющееся. А все же вопрос «почему?» прокладывается в мой склад информации для генетики, евгеники и философии с искусством, который остальные зовут мозгом. И тут… такое. Слом, другими словами, конечно, не скажешь, – он тряс в руках бутылку с виатором, пока говорил.

– Но не беспокойтесь, мой друг, вы как раз и имеете все шансы изменить ситуацию, – сказал я заманчиво.

– О чем вы, Искандар? – он выпрямился и почти с удивлением посмотрел на меня.

– Ваш замечательный фосфорный заряд. Вы же явный лидер, как известно, и хоть презентация вашего изобретения проходит без вас, сударь мой, но фосфор – это чистая ромейская доктрина. Вы создатель военного прогресса. До вас наверняка доходили слухи о машине и моей должности, – он слушал напряженно и сразу кивнул в этот момент, – с помощью нашего тандема, герр Ценин, Слом будет преодолен. Пройдет еще десять лет, а может, и меньше, и наша славная глядовская магнатерия приедет пиршествовать и на руины их городов. Вы не допили? Я, пожалуй, налью себе второй.

– Пиршествовать? – увидев, что я собираюсь наливать новый стакан, ученый решил побыстрее допить свой, попутно обдумывая то, что я сейчас сказал.

– Вы, видно, совсем ничего не знаете. После краха Ликонии не прошло и недели, как в их разрушенный крупный город-порт наехал весь эскадрольский высший свет и даже редко куда выходящие капиталисты Гедониса-Преференца. Они устраивали пиры и балы прямо на развалинах и дымящихся камнях, еще до того, как все население было угнано в резервации, а на крышах оставались целые куски золота. Некоторые крупные капиталисты погибли в охоте на недобитков, которые сопротивлялись. До разгрома этот город Ликонии выглядел великолепно, в лучших наших традициях, я бы сказал. Не знаю названия города, да и не надо. Въезд в него осуществлялся с высокого холма, тогда как сам город лежал несколько внизу, у залива, на выпирающем в море полуострове. И с высоты холма, когда ты въезжал, можно было ослепнуть, потому что в том городе все было покрыто золотом, к тому же на каждом шагу стояли золотые храмы.

– Красиво, наверно, было, но меня, простите, больше волнует практическая сторона дела, – опять хмурая ухмылка захватила его лицо. – Можете подробней рассказать про ромейскую доктрину? Все, что мне получилось вытрясти из людей, хоть чуть-чуть знакомых с этим понятием, так это какие-то поверхностные сведения. Похоже, не тот круг общения.

– Потому что органицисты политикой, в том числе военной, не интересуются. Это и есть естественность, друг мой. С доктриной же интересная ситуация… – я ухмыльнулся и задумался. – Она как бы официально не секретная, но есть сложившаяся традиция не рассказывать ее сути и предыстории. И даже не потому, что доктрина – это истина, отнюдь, суть ее вы прекрасно знаете, как и любой крестьянин в поле. А вот история ее возникновения… – я замедлил речь и действительно чего-то невольно ужаснулся, что со мной бывало крайне редко.

– Не поведаете?.. – Ценин заискивающе глянул на меня. – У меня в голове появляются мысли о каком-то важном событии.

– Скажите для начала то, что вы знаете о доктрине, – я принял выражение скептического ожидания, сложил руки на колене.

– Хм… – мой вопрос заставил его задуматься. Какое-то нечеткое, интуитивное понимание или представление об этом понятии у него должно было быть. – Абстрактно – все. Конкретно – ничего. Попробую назвать ее печкой, в которую загружают дрова знаний и прогресса, поджигают все огнем войны и медленно варят на этом всем напиток победы.

Он договорил и сделал последний глоток виатора.

– Этот напиток победы? – пошутил я.

– Ах, нет, что вы, – Ценин сумел этому посмеяться. – Без доктрины Эскадроль был бы не Эскадролем. Постоянное развитие взамен стагнации, предлагаемой утопистами. Вечная эволюция знаний и технологий.

– Ладно, быть может, вы и слишком заработались, но основные общественные сведения вам известны. Вечная эволюция знаний и технологий для войны и империализма. Для экспансии. Для кровавой жертвы мировым богам хаоса и смерти. Красиво, правда? А вот зачем, зачем же нам это, зачем это всему миру? Почему все страны без исключения исповедуют доктрину ромейских «гордых» царей, не вдаваясь с виду в суть? А? Поведайте мне, что вы думаете! Особенно если учитывать, что Ромеи давно нет, и она погибла от войны… Знаете ведь шутку, будто Ромеи не было, потому что никто не знает, где она располагалась? Что от нее осталось так мало культурных артефактов, книг, строений, вообще никакой информации? О, если вы попробуете найти истину, то за открывшейся дверью знаний вас будет ждать пустота.