Жемчуг королевской судьбы. Кубок скифской царицы

Может, конечно, имеет место быть и совпадение. Например, некий неизвестный раскапывал могилу Матвеева с одному ему ведомыми целями, а тут – Ильяшов.

Рудков мотнул головой, чувствуя, что начинает бредить. Набросал на бумаге две основные версии: кубок в могиле Матвеева искал Ильяшов – но кто тогда его убил? И за сокровищами охотился неизвестный, который и прикончил питерского студента-музыканта.

После чего Василий вернулся к списку контактов жертвы.

Итак, во‑первых, девушка покойного, Кристина Федина, которую, по словам ее старшей сестры, похитили. А могла ли Кристина инсценировать собственное похищение, чтобы избавить себя от подозрений, проследить за Евгением и убить его? Могла, но схема сложновата. Да и зачем? Какой мотив был у сестры Софьи? Что они с Ильяшовым не поделили?

Мысли Рудкова снова вернулись к истории с поисками клада на месте захоронения скифской царицы. Постойте, Софья говорила, что Кристина просила Евгения отдать карту. Что за карту? Может, Ильяшов где-то раздобыл карту, в которой указано место захоронения царицы и сокровища, находящиеся в могиле, а его девушка захотела заполучить клад, вот и решила обманным путем завладеть картой? А когда Ильяшов отказался отдавать ей карту, Кристина убила его лопатой. Но кто тогда разрыл могилу? И где сама Кристина?

Если Кристину действительно похитили и взамен на жизнь девушки потребовали у Евгения злополучную карту? Тот отказался от сделки, вот преступник убил его и завладел картой. Что он тогда сделал с Кристиной? Девушка теперь не нужна, выходит, с ней убийца тоже расправился? А где тогда тело? И когда была разрыта могила, до убийства Ильяшова или после него? Если преступник сперва прикончил Евгения, а потом отправился раскапывать захоронение, выходит, он завладел таинственной картой, в которой была указана могила Ефимовича, использовавшаяся в качестве некоего тайника. Может, в ней действительно что-то хранилось? Значит, преступник получил желаемое, и теперь Кристине Фединой угрожает смертельная опасность. Но со времени убийства прошло три дня, и за это время убийца мог расправиться с девушкой. Где ее искать, неизвестно, остается только ждать, когда где-нибудь в Санкт-Петербурге или Новгороде будет обнаружено тело красивой двадцатидвухлетней девушки, по приметам похожей на пропавшую сестру Софьи Фединой. Если же преступник до сих пор не расправился с Кристиной, где искать ее, тоже неясно.

Пока у Рудкова не было никаких зацепок – только сплошные предположения, не имеющие доказательств… Поняв, что ничего внятного он больше не придумает, лейтенант набросал список дел на следующий день. Созвониться с музеем и выяснить у экскурсовода, была ли у Евгения Ильяшова с собой лопата. Выяснить у эксперта, что там со следами грунта на лбу жертвы, когда точно произошла смерть Евгения, по возможности – где именно. Отправить запрос в междугородный автобусный парк и на РЖД, выяснить, когда прибыл в Новгород Евгений Ильяшов и что у него было с собой. Может быть, он приехал не один? Тогда придется вычислять, с кем именно и какое отношение этот «кто-то» может иметь к убийству парня. Адова куча дел!

Вздохнув, Василий взял пачку распечаток беседы с Софьей Фединой в надежде уловить что-то, пока незамеченное, в ее сумбурных речах.

На кладбище было… ну, как на кладбище. Наспех сочиненную легенду о поисках «прабабушки, которую здесь похоронили в послевоенные годы и о которой известно только, что преставилась покойная девятого мая, а звали ее Агафьей», местные служители слопали на ура. Особенно обрадовавшись благодарности в денежном эквиваленте. Распечатали план-схему кладбища, отметили галочками всего три могилы и предложили прогуляться.

Соня, шагая по аккуратно засыпанным щебнем дорожкам, ежилась: никогда-то она не любила подобные места. Казалось, из-за каждого надгробия, будь оно с советской звездой или православным крестом, высунется какой-нибудь неупокоенный дух. Андрей же шел бодро, аккуратно придерживая девушку под локоток и умудряясь при этом рассматривать попадавшиеся памятники.

Что радовало: за кладбищем определенно ухаживали. Ни дикой поросли, ни заросших сорняками холмиков. Правда, чем дальше они уходили от центра, тем печальнее становилась картина. Нет, сорняков и здесь особо не было.

– Наверное, с вертолета опыляют гербицидами, – предположил Андрей на Сонин вопрос.

Но надгробия уже покосились, со многих облупилась краска. Фотографии на памятниках выцвели, лица с трудом угадывались.

Первая могила… не помогла ничем. Агафья Еремеевна Кнопина, дата смерти 9 мая 1950 года. Металлический пустотелый памятник изрядно перекошен. Андрей, разумеется, обошел место упокоения со всех сторон, простучал памятник и даже, подсвечивая себе фонариком в телефоне, заглянул внутрь. Но золотого кубка не нашел. А на что он, собственно, надеялся?

Соня же давно уже мысленно проклинала идею попереться сюда. Хотелось есть, пить и вообще домой, в теплую постельку. Только мысль о том, что непутевая Кристинка где-то там томится в неизвестности, и хорошо, если еще жива, заставляла шевелиться.