Жемчуг королевской судьбы. Кубок скифской царицы

– Я не хочу закончить так, как твои родители, – произнес он. – У меня едва ли получится распорядиться твоим наследством так, как это сделали бы они. А ты, судя по всему, хорошо ладишь с людьми и способен добиваться того, что тебе нужно. Странно, что ты до сих пор этим не воспользовался. Проводи меня до дверей, парень. И не ищи подводные камни ‒ здесь их нет.

Валентина Петровна продиктовала дочери номер телефона, потом по буквам назвала имя и фамилию человека, к которому им предстояло обратиться.

– Скажите ему, что вы от Виталия Игоревича, что он его лечащий врач. Пусть Денис скажет, так будет лучше. Все-таки мужчины легче находят общий язык.

– А кто этот Эдуард? – не поняла Катя. – Он историк или кто?

– У него вроде бы антикварный магазин. Занимается этим делом уже очень давно. Думаю, во всяком старье такие люди хоть как-то разбираются. Может быть, и расскажет что-то о вашей бесценной находке.

– Спасибо, мам.

– Да не за что. Расскажи потом, как сходили.

Катя отложила телефон и посмотрела на квадратный лоскут ткани, лежавший перед ней на столе. Валентина Петровна успела вернуть его дочери, так и не решившись лично посетить антиквара.

Катя уже сто раз успела исследовать платок, измерить длину каждой стороны линейкой и сосчитать жемчужины. Поиски в интернете ничего нового не принесли, и предложение матери воспользоваться связями ее коллег пришлось как нельзя кстати. Только вот за консультацию антиквару, наверное, придется заплатить, но это ничего. Пару тысяч за то, чтобы увидеть свет в конце тоннеля, отдать не жалко.

Глава 4

Англия. Лондон. Февраль 1554 года

Когда бесстрастный пушечный выстрел сообщил Лондону и его жителям о том, что злобный враг, решивший присвоить престол, мертв, Энн сошла с дороги и, остановившись, закрыла глаза. Звук залпа будто бы изо всех сил ударил ее по голове. Она недалеко от входа в Тауэр, а за ее спиной о чем-то негромко переговаривались прохожие, столпившиеся напротив ворот.

– Я бы хотел знать наверняка, что она умерла! – крикнул тощий мужчина, потрясая кулаком.

– Почему нас не пустили посмотреть? – прозвучал женский голос.

– Да ну вас всех в жопу! – заорал какой-то пьяный в сторону гвардейцев, вяло переговаривающихся между собой возле ворот. – О простых людях и не думаете!

Один из гвардейцев всем корпусом развернулся в его сторону.

– Это ты-то человек? – спросил он. – В следующий раз пришлем тебе приглашение с королевской печатью. Какой у тебя адрес? Канава под забором?

Он рассмеялся и повернулся к зевакам спиной.

«На что вам там смотреть, глупые создания? – мелькнуло в голове Энн. – Все ждете крови. Звери».

Стража молча наблюдала за кучкой замерзших людей, надеявшихся насладиться моментом смерти любого, кого приговорили бы к смертной казни. Но сегодня они точно знали имя той, кого должны были лишить жизни, и чувствовали себя превосходно, предвкушая момент, когда кому-то будет хуже, чем им. Но родная дочь Генриха VIII Мария, занявшая трон, все-таки сохранила в душе остатки человечности по отношению к Джейн, на которую уже не держала зла, даже отправляя ее на смерть. Просто так было нужно. Слабый король будет удобной мишенью. Мария решила, что никогда не допустит этого.