Жемчуг (СИ)

— Это ты так думаешь. Ты уверена, что это был дракон? Уверена в том, что это вообще было?

Она открыла рот.

Мокрая с головы до ног, упущенный в болото стилет — а потом сухая, с целым журналом и стилетом.

Она бросила на него злой, ненавидящий взгляд.

— Вот и я про то же, — он кивнул ей с дерева. — Ты же не до конца веришь в это. Хоть почему-то и хочешь.

Действительно, зло подумала Пёрышко, глядя на проплывающую мимо тину. Не хочу ли я просто в это верить? Ведь логика против этого. Всё против этого, демоны раздери!

Но ведь ей так хотелось, чтоб у её жизни была цель. И у неё есть цель, имейте аргринги её мать!

Она нашла этот пыльный журнал в домашней библиотеке, она расшифровала некоторые его части, она изучала его грёбаных семь лет! Семь лет! Начала тогда, когда нормальные дети занимались играми и шутками. Или чем там занимаются нормальные демоновы дети!

А она сидела и расшифровывала журнал. Днями. С утра и до ночи. Пока родители не отдали её в Коллегию, ожидая, что хоть там-то она, разобщавшись с другими детьми, начнёт вести себя нормально.

Запустить алкоголика в винный погреб и надеяться, что он перестанет пить.

Демоны раздери, всё, что она встречала в журнале, было правдой. Записи известных магистров оккультизма, лекции, книги — всё это было написано в журнале, и, судя по всему, написано гораздо раньше того, как было написано в книгах! А ведь большая часть журнала ещё не была расшифрована!

Когда она услышала от Синга о дурацком жемчуге и вспомнила, что видела кое-что в журнале, она была в восторге. В изумлении. В возбуждении.

Перевод с тех пор не продвинулся, но она была уверена, что близка к чему-то. К чему-то… Великому и ужасному одновременно.

Или ей так хотелось. И на самом деле она — всего лишь заигравшаяся девочка.

— Эй. Ты чего? — Синг озабоченно уставился на неё.

— Ничего, — Пёрышко тяжело вздохнула. Она не могла быть уверена, что это было правдой. Драконы, Смотрящие, маги… Может, ей действительно привиделось? Синг ведь говорил, что некоторые болотные испарения ядовиты и могут вызывать галлюцинации. Да и у неё были сомнения…

— Не расстраивайся, — Синг мягко улыбнулся ей. Однако в этот раз его улыбка не вызвала у неё ничего, кроме опустошённой отрешённости. — Ты можешь написать столько работ о этих местах! Об укладе их жизни, о фундаменте их мифов, о том, почему они верят именно в то, во что они верят!

— Ага, — тускло ответила она и снова нагнулась к воде.

Тёмная вода пахла тиной и болталась прямо перед глазами. А ведь Синг прав. Какая, к демонам, магия? Ей просто привиделось. Да расскажи ей кто другой такое, она бы подняла его на смех. Бред, да и только.

Пальцы вновь нашарили ту корягу, под которую она не решилась лезть.

Глубоко вздохнув и чувствуя, как холод расползается по телу, она быстро метнула туда руку.

И ужасно удивилась, когда вместо боли нашла что-то круглое и гладкое.

— Может, ты всё это говорил мне лишь потому, что боялся, что я уйду к магам с будто бы твоей жемчужиной? — произнесла она, не в силах скрыть торжествующую улыбку.

— Отчасти, да, — Синг посмотрел на неё. — Ты сама слышала — эти жемчужины очень редки. И не хотелось бы просадить, возможно, единственную доступную таким глупым образом. Не забывай, ради чего мы всё это начинали.

— Варг — чтобы вырваться из Коллегии. Я — чтобы написать работу о карнийской мифологии. Ты — из-за Лесте. Три человека, три цели. И у нас с Варгом не твоя цель, Синг.

— Ах, вот как, — насупился Синг. — Ну хорошо. Пусть даже так. Пусть даже мы с тобой должны бороться за этот жемчуг. Но дело ведь не в том, кому он достанется, де Минналуш.

— Правда?

— Я не доверяю никому в этих местах. Вспомни… — он понизил голос. — Вспомни слова господина Марека. О всех этих ритуалах и обрядах.

— Верить этому ледяному ублюдку? — Пёрышко вздохнула, пытаясь очистить от ила находку. — Синг, ты видел его глаза?

— Он — единственный, кому нет резона нас обманывать. Он руководствуется рационализмом, — Синг постучал пальцем по виску. — Своим разумом. Вот и выбирай, кому верить — цивилизованному и разумному солдафону или суеверному сброду.

— Синг, они не сброд.

— Эти карнийцы суеверны и готовы подтвердить всё, о чём ты говоришь — потому что сами верят в это. Коллективное заблуждение, знаешь ли. Сначала ошибается один, и никто его почему-то не исправляет. Потом абсолютно случайно таким же образом ошибается второй. А потом третий целенаправленно идёт сам ошибочным путём, ведя остальных за собой по проторенной дорожке.

— Твоя Лесте плохо учила тебя философии, — она перекатила между пальцев гладкое и круглое.

Неужели жемчужина?

— Возможно. Но знаешь, что я хочу тебе сказать? Если тебе нужно, забирай этот жемчуг. Я поищу другой. Честно.

— Правда?