Жемчужина Лабуана (сборник)

Их ввели в другую комнату, довольно просторную, с поломанной мебелью и хромыми стульями, на которых виднелись еще следы крови – верный знак, что здесь была ожесточенная схватка.

Четыре суфи атлетического сложения, более похожие на цирковых силачей, сторожили двери, держа обнаженные сабли.

За столом сидел старый человек, с почти седой бородой, загнутым черным носом, похожим на клюв попугая, и черными глазами, блестевшими из-под чалмы. Увидев Сандокана и других, он поднял голову и прищурился, как если бы свет лампы мешал ему; несколько минут разглядывал их, а потом спросил сиплым голосом:

– Это вы просили разрешения войти в Дели?

– Да, – ответил Тремал Найк.

– Чтобы сражаться и умереть за свободу Индии?

– Против наших извечных врагов, англичан.

– Откуда вы пришли?

– Из Бенгалии.

– А как вам удалось пройти через вражеские линии? – спросил старый генерал.

– Мы воспользовались ночью, которая вчера была очень темной, потом спрятались в разрушенной хижине, пока не увидели ваш отряд.

Старик помолчал еще несколько мгновений, особенно пристально глядя на Сандокана и его малайцев, потом снова спросил:

– Ты бенгалец?

– Да, – ответил Тремал Найк без колебаний.

– Но другие, мне кажется, не индийцы. Цвет их кожи не такой, как в нашей стране.

– Это правда, генерал. Этот человек, он указал на Сандокана, – малайский князь, ярый враг англичан. Он много раз сражался с ними на берегах Борнео. С ним его воины.

– Так, – сказал генерал. – А зачем он приехал сюда?

– Он приехал в Калькутту навестить меня. Сам я несколько лет назад был его гостем. Узнав от меня, что индийцы восстали, он решил примкнуть к нашему делу.

– Это так? – спросил Абу-Ассам, обращаясь к Тигру Малайзии.

– Да, мой друг сказал правду, – отвечал пират. – Я долгие годы был самым страшным врагом англичан на Борнео. Я много раз сражался с ними в Лабуане, и именно я сверг Джеймса Брука, могущественного раджу Саравака.

– Джеймс Брук! – воскликнул генерал, кладя руку на лоб, как бы пытаясь вызвать старые воспоминания. – Да, да, это тот самый лейтенант Индийской компании, которого я знавал в молодости. Да, мне говорили, что он стал раджой на каком-то малайском острове. Он был англичанин, и, стало быть, твой враг. А этот, с лицом европейца, откуда приехал? – спросил он, указывая на Янеса.

– Это друг князя.

– Он тоже ненавидит англичан?

– Да.

– Только ли англичан? – спросил генерал, вставая и резко меняя тон.

– Что вы хотите сказать, генерал? – с беспокойством спросил Тремал Найк.

Вместо ответа старик сказал:

– Хорошо, через два или три часа вы отправитесь в Дели с сопровождающими, которые привели вас сюда. Но оставьте свое оружие: его вам возвратят у стен города.

– А куда нас поведут?

– В вербовочный пункт, – ответил генерал, делая знак выйти.

Тремал Найк и его товарищи вышли и снова оказались среди всадников во главе со знакомым им командиром.

– Следуйте за мной, – сказал тот, делая знак своим людям окружить их. – Все в порядке.

Бедар приблизился к Тремал Найку и шепнул ему на ухо:

– Не доверяйте им: ваши дела плохи, но мы скоро увидимся.

Отряд отправился в путь, когда два человека с лицами, полускрытыми огромными тюрбанами, вошли в комнату генерала.

– Это они? – спросил генерал.

– Да, мы их точно узнали, – ответил один из них. – Это те, что ворвались в пагоду Кали, что затопили подземелья и перебили множество наших. Они сторонники англичан.

– Это тяжкое обвинение, – сказал старик.

– Раз они явились сюда, у них одна цель: захватить нашего главаря и убить его.

– Так чего же вы хотите от меня?

– Или ты обойдешься с ними, как с предателями, или все туги, которые есть в Дели и которые готовы умереть за свободу Индии, покинут завтра ваши ряды.

– Люди сейчас слишком ценны для нас, чтобы мы решились их потерять, – сказал старик после минутного размышления. – Нас и так слишком мало, чтобы защищать этот город. Идите. Я согласен на все.

Глава ХХХ Предатели

Вместо того чтобы отправиться к хижине, где Сандокан и его товарищи оставили своих лошадей, отряд двинулся по другой дороге, которая проходила среди полуразрушенных бунгало и разоренных садов.

Тремал Найк, который был настороже после предупреждения сипая и очень обеспокоен, боясь чего-нибудь непредвиденного, попробовал расспрашивать командира, но тот вместо ответа сделал ему знак продолжать путь.

– Дружище, – сказал ему Янес, – мне кажется, что дела идут не слишком гладко. Так что же случилось?

– Не знаю, – ответил бенгалец. – Но, думаю, они нас не впустят в Дели.

– Неужели они приняли нас за английских шпионов? – спросил Сандокан.

– Это было бы самое скверное, – отвечал Тремал Найк. – Шпионов расстреливают и с той, и с другой стороны, не особенно разбираясь с ними.

– Но ведь они ни в чем не могут нас обвинить, – сказал Янес.

– У меня возникло одно подозрение, – вдруг сказал Сандокан.

– Какое? – в один голос воскликнули Тремал Найк и португалец.

– Кто-то видел, как мы разговаривали с де Люссаком.

– Если это так, то беда, – сказал бенгалец. – Не знаю, сможем ли мы выкрутиться.

– И у нас в руках нет оружия! – воскликнул Сандокан.