Жемчужина на счастье

Этим утром Аддисон чувствовала себя усталой, и Калеб вызвался отвести Тристана в парк, причем забыл свой мобильник на кухне.

А час спустя у Аддисон начались схватки. Пришлось Рубену везти ее в больницу, по пути забрав Калеба из парка.

Рубен и Лара сидели вместе с Тристаном рядом с палатой, ожидая, когда Аддисон родит.

Вернувшись с Бора-Бора супруги Коннор обнаружили, что их няня обручилась с Рубеном. Он настаивал на том, чтобы поскорее пожениться, но Лара хотела видеть Аддисон своей свидетельницей на свадьбе. Поэтому пришлось церемонию отложить до появления на свет второго ребенка Конноров.

Именно этого сейчас все и ждали.

– Уже видна головка, – с улыбкой объявила акушерка. – Еще немного – и ребеночек родится.

Аддисон сжала зубы, покраснев от натуги. Несколько секунд спустя ребенок наконец лежал у нее на груди.

Рядом уже дежурил педиатр, в реанимации для новорожденных на всякий случай была приготовлена кроватка.

Калеб нагнулся над ребенком. Тот смотрел на отца, не мигая и не издавая ни звука, потом вдруг втянул в себя воздух, и кожа его порозовела.

Калеб не видел ничего прекраснее в жизни.

Они с Аддисон решили не узнавать заранее пол ребенка, и сейчас Калеб присмотрелся и коснулся щеки жены.

– Эй, Тристан рассердится. У нас девочка.

– Дочка? – Глаза Аддисон наполнились слезами. – У нас дочка!

Калеб смотрел, как поднимается и опускается крошечная грудная клетка их ребенка.

Сзади плеча Калеба коснулся педиатр.

– Дыхание малышки, кажется, в норме. Вы не возражаете, если я ее как следует осмотрю?

Акушерка обратилась к Калебу:

– Не желаете сами обрезать пуповину?

Слегка трясущимися руками он перерезал пуповину между двумя зажимами, затем педиатр положил новорожденную под согревающую лампу на несколько минут.

Аддисон начала дрожать, и Калеб снова обнял ее.

– Вынужден тебя огорчить: хотя у малышки и голубые глаза, но уже сейчас видно, что они со временем потемнеют. Думаю, она вся пойдет в своего папу.

– Пускай. Лишь бы она не унаследовала твой талант храпеть во сне, – улыбнулась Аддисон.

Она выглядела изможденной. Схватки начались так внезапно, к тому же на пару недель раньше срока.

Педиатр внимательно прослушивал легкие девочки.

– Назовем ее Софи? – предложил Калеб.

Аддисон кивнула и улыбнулась шире.

– Да, это имя ей подходит.

Вторая акушерка сделала несколько пометок в карте новорожденной, а затем протерла ее лицо и тело салфетками.

Педиатр завернул малышку в одеяльце и снова передал матери.

– Что ж, хотя она и родилась на две недели раньше, чем следовало, весит девочка семь фунтов и пятнадцать унций – и это очень даже неплохо. Дыхание в норме, сердце и легкие – чистые. И никаких признаков других заболеваний.

– Правда? – тихо произнесла, почти прошептала Аддисон.

– Да.

Она облегченно выдохнула.

– Вам дать еще пять минут на то, чтобы пообщаться с ребенком? – спросила акушерка, понимая, что они сейчас чувствуют.

– Да, пожалуйста, – ответил Калеб.

– Я буду за дверью, – сказала акушерка и вышла из палаты вместе с остальными врачами.

Софи лежала на груди матери. Калеб обнял Аддисон за плечи и переплел свои пальцы с ее пальцами.

– Добро пожаловать в этот мир, Софи!

– Спасибо тебе, Калеб, – прошептала Аддисон.

– А меня за что благодарить? Ты ведь сделала всю работу сама.

Она покачала головой.

– Спасибо за прошлые шесть месяцев, за то, что сдержал все свои обещания.

Он протянул руку и коснулся щеки жены.

– Я люблю тебя, Аддисон Коннор. В моей жизни нет ничего важнее тебя и нашей семьи. – Калеб поцеловал ее в губы. – Никогда еще не был так счастлив, как сейчас.

– Я тоже.

Оба посмотрели на свою дочь, которая пискнула и заплакала.

Аддисон улыбнулась:

– Кажется, у нас впереди снова тяжелые времена.

– Жду их с нетерпением, – отозвался Калеб, а затем вышел из палаты, чтобы рассказать сыну и друзьям о новом члене семейства Конноров.