Жемчужина Нила

Джек вышел на улицу, где такси, автобусы и лимузины ждали пассажиров. Темнокожие старики в фесках наблюдали, как местные жители и пассажиры проходили через терминал. Водитель автобуса, суданец в красной феске, держал табличку, на которой было написано «Г-н Тортелли». По мере того как пассажиры проходили мимо, лицо его становилось все более озабоченным и встревоженным, и Джек решил, что господин Тортелли не прилетел.

Джек, Тарак и Ральф пробирались сквозь шумную толпу.

Ральф расстегнул пуговицу на вороте рубашки.

— Жарко. Почему в этих дырах «третьего мира» всегда так жарко?

Услышав английскую речь, к ним подбежал водитель автобуса.

— Господин Тортелли? — справился он у Ральфа. Ральф оттолкнул табличку.

— Пошел к черту, болван! Джек повернулся к Тараку.

— Где ваши братья?

— Должны быть здесь, — обнадежил его араб. Тарак встал как вкопанный, закинул голову и издал высокий, пронзительный крик дервишей. Джек закрыл уши руками, чтобы не лопнули барабанные перепонки. На крик Тарака откликнулось несколько голосов.

Группа пустынных дервишей, одетых в традиционные халаты, бросилась к Тараку. Их лица светились от радости, когда они кинулись обнимать друг друга, задевая лицо Ральфа разноцветными накидками.

— О, Коултон, — фыркнул Ральф, — вижу, мы поставили себе высокую цель.

— Мы направляемся к Омару, — неожиданно объявил полный энергии Тарак, позабыв о раненом плече. Дервиши заспешили. Ральф посмотрел на Джека.

— Хорошо бы этот камень стоил целое состояние. Когда пассажиры заняли места в автобусах и такси, погрузив свой багаж, и многочисленные африканцы разъехались, Джек заметил, что водитель-суданец нашел наконец своего Тортелли. Автомобили последних моделей, припаркованные на крытой стоянке возле аэропорта, тоже разъезжались, увозя американских бизнесменов, наслаждавшихся кондиционированным воздухом.

— Представляю, как эти психи водят машины, — сказал Ральф, гадая, где же Тарах оставил свою.

Дервиши миновали последний автобус. Джек сошел с дороги, услышав, как водитель запустил чихающий двигатель. Ветхая колымага пофырчала и со скрежещущим звуком тронулась.

Увидев, как дервиши пересекли парковочную площадку и подошли к группе ожидавших верблюдов, Джек положил руку на плечо Ральфа.

— Держись. Путешествие обещает быть не из легких.

Под палящим солнцем, заливавшим Сук, Джоан пробиралась от лавки к лавке. Она рассматривала отрез синего китайского шелка с золотой каймой и подумала, что Элейн он очень понравится и подойдет к ее глазам. Она попробовала торговаться с продавцом, но тот не знал языка. Заплатив за покупку, она по выражению его лица поняла, что могла бы купить материал значительно дешевле. В следующей лавке торговали красивыми зелеными нефритовыми и жадеитовыми бусами. Женщина, продававшая их, жестами объяснила Джоан, что она может сама придумать рисунок ожерелья и выбрать понравившиеся ей камни, а женщина нанижет их и приделает застежку. Джоан потратила немало времени, тщательно отбирая камни. Для застежки она выбрала самоцвет, который напомнил ей тот изумруд. Протягивая камень, она подумала о Джеке.

Ей хотелось, чтобы он сейчас был с ней. Ему бы здесь понравилось. Сук привел бы его в восторг, поскольку он обожал экзотику. Она не верила своим глазам, не верила, что находилась здесь, покупала сувениры, предаваясь его любимому занятию, которое считала банальным и таким.., сентиментальным.

Кафе на Суке располагались в зданиях без окон, и монотонность их сплошных стен нарушалась лишь дверным проемом, над которым красовалась надпись, выполненная вязью. Рано утром владелец выставлял на улицу два-три небольших круглых стола и стулья. На них усаживались старики в ярких халатах и пили кофе. Это был крепкий, густой напиток, который официант наливал из медного длиниогорлого кофейника с высоты почти четырех футов. Все его действия смотрелись как представление.

Бродя по рынку, она видела заклинателя змей, мастера по плетению корзин, гравера, наносившего рисунок на стекло, и повсюду ей бросались в глаза подозрительные, настороженные лица. Она не знала, объяснялось ли это недоверием к американке, или тем, что ее видели вместе с Омаром. Люди просто шарахались в сторону, если только она не подходила к продавцу с явным намерением купить что-то. Некоторые даже поворачивались спиной, чтобы не разговаривать. Никогда в жизни она не чувствовала себя таким изгоем.

В толпе не было других американцев или белых, но она была уверена, что национальная принадлежность ни при чем. Повернувшись, Джоан увидела, что местные жители со страхом смотрят на пятерых телохранителей, сопровождающих ее.

Она не могла шагу ступить без них. Однажды она встала среди ночи в надежде найти кухню во дворце, чтобы поесть. Когда она подошла к двери, один из охранников предложил принести ей все, что надо.