Жемчужина, сломавшая свою раковину

Остальные смотрительницы тоже проводили своего командира взглядом, а затем дружно повернулись к Шекибе. Она, не проронив ни слова, поднялась и вышла на улицу. Как и сказала Гафур, у ворот ее поджидал солдат. Совсем молодой парень — ребенок в военной форме. Он ежился в прохладном воздухе наступающего вечера и, неловко переминаясь с ноги на ногу, поглядывал по сторонам. Завидев Шекибу, солдат жестом приказал ей следовать за ним. Сделав пару шагов, он быстро обернулся и бросил испуганный взгляд на ее лицо.

Они подошли к входу во дворец. При виде высокой двери, покрытой искусной резьбой, Шекиба почувствовала любопытство, даже несмотря на напряжение, стальным обручем стянувшее ей сердце. Молодой солдат открыл дверь, они вошли и двинулись через красивый холл, стены которого были расписаны причудливым орнаментом. Вдоль стен по периметру стояли деревянные тумбы темного дерева с позолоченными столешницами и мягкие стулья, обитые богато расшитой парчой.

— Сюда. — Солдат показал на дверь в конце холла.

Он взялся за ручку и приоткрыл дверь настолько, чтобы в нее можно было войти. Затем сделал шаг в сторону, уступая дорогу Шекибе. На лице мальчика в военной форме было написано облегчение — у порога этой комнаты его обязанности заканчивались.

Шекиба вошла, помня, что надо держаться прямо, не горбиться и не опускать плечи. Она постаралась стряхнуть с себя усталость, хотя бессонная ночь и волнение начали сказываться на ее способности быстро соображать.

Первым, кого увидела Шекиба, был эмир. Хабибулла-хан мерил шагами комнату, он расхаживал на фоне окна перед стоявшим возле него изящным резным секретером и раздраженно дергал себя за бороду. Справа и слева у стены сидели на стульях еще двое мужчин. Один — плотно сбитый коротышка, другой — длинный и тощий. Если бы Шекиба не была так напугана, она заметила бы, насколько комично выглядела эта парочка советников, расположившихся точно напротив друг друга. Завидев Шекибу, оба сурово поджали губы.

— Ты! — почти выкрикнул эмир. Он резко остановился и рывком повернулся к Шекибе. Полы его синего чапана[55] взметнулись вверх, а затем хлопнули его по бедрам.

— Ас-салам алейкум, великий эмир, — осипшим голосом произнесла Шекиба, слегка наклонив голову и стараясь не смотреть ему в глаза.

— Ас-салам алейкум?! Как ни в чем не бывало! Ты хоть понимаешь значение этих слов?!

— Простите, великий эмир, я не имел в виду ничего дурного.

— Прекрати пререкаться со мной! Ты здесь, чтобы отвечать на вопросы, а не молоть языком! И отвечать за свои действия, а точнее — бездействие! Ты дежурил в прошедшую ночь, когда какой-то наглец проскользнул у тебя под носом и пробрался в гарем? В мой гарем!

Так вот в чем дело! Обвинения, которые эмир, по всей видимости, уже готов был обрушить на Шекибу, начали вырисовываться у нее в голове. Шекиба представила, как час назад Гафур стояла на этом самом месте и в красках описывала нерадивого смотрителя, который позволил мужчине забраться во владения Хабибуллы и позабавиться с одной из его женщин.

— О великий эмир, я дежурил сегодня ночью, но не видел, чтобы кто-нибудь входил в гарем.

— Ты не видел? Но ведь кто-то же вошел, не так ли? — Хабибулла покраснел так, что стал почти одного цвета с ковром на полу. На виске у него пульсировала надувшаяся голубая жилка, похожая на зигзаг молнии. Он шумно выдохнул, рухнул в кресло возле секретера и покосился на сидящих справа и слева от него советников.

— Смотритель, ты видел, как некий мужчина выходил из гарема? — спросил тощий, поднимаясь со стула и делая шаг вперед.

У Шекибы не было времени, чтобы обдумать ответ.

— Нет, я никого не видел.

— И чтобы кто-нибудь входил внутрь, тоже не видел?

— Нет.

— И это смотрители, которых вы поставили охранять мой гарем?! — снова взорвался эмир и с размаху грохнул кулаком по подлокотнику кресла. — С таким же успехом могли поставить там стадо ослов!

— Смотритель, объясни нашему дорогому эмиру, был ли сегодня ночью в гареме посторонний мужчина? — с нажимом спросил советник.

Шекиба молчала, судорожно подыскивая слова для верного ответа. Вытянутые по швам руки нервно теребили край туники.

— Отвечать! — последовал грозный окрик коротышки.

Шекиба вздрогнула.

— Я… Я не видел.

— Не говори нам, чего ты не видел, — спокойным тоном произнес долговязый, — скажи, что ты видел, нас интересует именно это.

— Мы нашли мужскую шапку в одной из комнат гарема… — Шекиба не знала, как лучше построить фразу, понимая, что в данной ситуации одно неверное слово будет стоить ей головы. — В гареме мы никого не застали, но когда нашли шапку… предположили, что кто-то там был. Мы спросили…

— В чьей комнате вы нашли шапку? — спросил эмир, чеканя каждое слово. Глаза Хабибуллы превратились в две злобные щелочки.

— Мы были… мы нашли… в комнате Бинафши-ханум, — произнесла она наконец имя.

Конечно, Бинафша натворила немало дел, и все же Шекиба с большой неохотой назвала ее. Перед ней до сих пор стояло залитое слезами бледное лицо насмерть перепуганной женщины.