Жемчужина темного дракона

Проскользнув мимо присутствующих и медленно отдаляющихся, мы с Жюльтером пробрались на второй этаж, уничтожая трех часовых, которые оказались не в том месте и определенно не в то время. Они стали горсткой пепла и их души были освобождены. В некотором роде это можно было даже назвать спасательной операцией. Мы исцеляли мир от нашего с Лу отца — обиженного на весь свет эгоиста и нарцисса, который считал всех лишь рабами и идиотами.

И пусть мы не могли его прикончить — кровь драконов и наши законы не позволяли сделать это, но были способы, что являлись хуже смертного приговора. Тонкости формулировки, пожалуй, лучшее, что придумали хитрые дроу и эльфы в свое время, позволяя даже драконам временами увиливать и идти против законов мироздания. В конце концов, почему им можно, а нам нет? Трилицый всем даровал свободу воли именно для этого.

Уверен.

— Ты налево, я направо, — сказал Жюль, кивая в сторону узкого, темного прохода. Я моргнул, соглашаясь и скрываясь за магией тени, которую освоил лучше всех в империи. Не даром же меня прозвали Управляющим тенями. Они были моей второй сущностью, или скорее третьей, учитывая, что я умел оборачиваться в дракона. Этот навык нам сегодня тоже пригодится. Порой единственное чего по-настоящему страшились черные колдуны — пламя драконов. А у меня его было в избытке, как и желания преподать кое-кому урок.

Проскользнув мимо еще двух невезучих преспешников которые в этот раз были живыми, а в итоге стали спящими и скрытыми магией, я направился дальше по коридору, послав вперед несколько теней. Они предупредят, если кто-то решит выйти из-за угла или устроит засаду, вычислив наше с фениксом присутствие.

Но надеюсь, что это не произойдет. В конце концов, это был последний шанс поймать Эгана и решить все миром, как бы он ни был. Я просто ему зубы выбью и пару ребер сломаю, чтобы немного пар сбросить, а потом отдам Лу на растерзание и нашим дознавателям. Вот они-то поиздеваются вдоволь. Это их работа, в конце концов. Осталось только сдержаться, потому что единственное желание, которое кипит в моей крови, расплавляя не только темную магию, но и рациональность — желание отомстить: за мать, за нас с Лу и за мою жемчужину, которую подвергли страданиям лишь потому, что отцу так захотелось. Он решил, что это будет забавно — проникнуть в сны моей невесты и перекроить ее сознание, подчинить ее и сломать у меня на глазах. Он знал, что я не смог бы ей помочь. Одна из немногих слабостей драконов — магия снов. Мы в ней не разбирались и не могли ей противостоять. А Эган, он был мастером этого дела.

Он виртуозно манипулировал и изворачивался, как змей, которым и был от рождения в душе. Его желания всегда были в приоритете, а жажда не знала границ мироздания. Колдуны не зря считали самыми опасными врагами драконов, потому что наши слабости были их силой, которой они превосходно пользовались, ломая нас и перекраивая, как сломанные, тряпичные игрушки.

Если бы не защита матери и страх Эгана перед мщением всей империи, он бы и нас с Луинаром изменил себе под стать. Он пытался, много раз вгрызался в наши сознания, но терпел неудачу за неудачей. Лишь раз ему удалось зачаровать меня, и в тот раз я чуть не убил свою любимую и брата…

Но нужно отвлечься. Если продолжу вспоминать все обиды и грехи отца, то точно сорвусь. Вот только в голове, словно выжжено воспоминание о том, как кричала моя девочка, какой напуганной она в тот момент в моих руках и то, каким жалким и слабым я чувствовал себя!

Ненавижу его!

Всем сердцем ненавижу и хочу лишь одного — избавить этот мир от присутствия Эгана!

Я пригнулся, проходя под обвалившейся частью замка, проскользнул в небольшой проход, в который едва-едва пролез плечами. Тени следовали за мной, словно верные псы, готовые в любой момент броситься на врага и разорвать того на куски. Я хмыкнул своим мыслям. А ведь моя магия произошла из крови Эгана. Он был черным колдуном, и в следствии я родился темным драконом, который управлял тьмой. Забавно, как порой шутит с нами жизнь. Вот только мне было не до смеха.

Вырубив еще двух часовых, которые оказались проворней остальных, я уложил их в тень и накрыл чарами, чтобы не привлекали внимания. Мало ли, кто тут шастал по коридорам, а мне бы не хотелось стать виновником провала операции. В конце концов, на этот случай у меня здесь болтливый Жюль с его манией величия.

Я знал, где располагались спальня и кабинет отца. Точно знал, куда нужно идти, и следовал своей цели, двигаясь тихо и незаметно, сливаясь с отголосками силы и самыми темными участками замка. Это было мне лишь на руку. В такой разрухе было проще всего спрятаться.