Жемчужина в мутной воде

Мальвина успела опередить подозрительных мужчин и спряталась вместе с Зерновой в туалете. Далее следовал подробный рассказ, как девушки дрожали от страха, наблюдая через узкую дверную щель, как мужчины крутятся у палаты Зерновой и расспрашивают других пациентов о чем-то.

— А почему вы не вызвали подмогу? Достаточно было позвонить Владимиру Сергеевичу, и к вам бы выехал наряд милиции, — сказала я.

— Это мне и в голову не пришло! — Мальвина была раздосадована своей несообразительностью.

Зато в голову изобретательной Лариной пришла другая идея, побег по пожарной лестнице. В итоге полуголая Зернова с загипсованной рукой и Мальвина, пожертвовавшая свою куртку Раисе, бежали из больницы.

— Вас заметили, когда вы сбегали из больницы?

— Кажется, да, — кивнула Мальвина и сделала глоток горячего чая.

— А у вас есть новости? — поинтересовался Порошин, глядя на нас с Мордакиной.

— Вот. — Я достала из сумочки снимок виртуозного бойца, сделанный в казино. — Раиса, посмотрите, пожалуйста, этот человек приходил в вашу квартиру? — Я протянула фотографию Зерновой. Она даже не стала брать ее в руки, только мельком взглянула на лицо мужчины и растерянно замотала головой.

— Не знаю, не помню.

— Но вы возьмите снимок, посмотрите внимательно, — предложила я.

— Нет, нет, этого человека я не узнаю, это плохая фотография, на ней не видно глаз. А я запомнила именно глаза, они были такие большие, черные и как будто стеклянные.

— Можно мне посмотреть? — Порошин взял фотографию, долго рассматривал незнакомца, а потом поинтересовался: — Откуда это у тебя?

— Не важно, — отмахнулась я. — Важно узнать, кто этот человек.

— Какой-нибудь прихвостень Кутепова, — подала голос Мальвина.

— Да что вы паритесь, — не сдержалась Мордакина, — возьмите и покажите эту фотографию Льву Петровичу. Если он знаком с этим человеком, сам все расскажет.

— Ага, если сочтет нужным, — усмехнулся Порошин. — К Кутепову нельзя идти неподготовленными. Хотя у нас есть козырная карта, Раиса. — После этих слов все присутствующие обратили взор на Зернову, она даже поежилась от такого повышенного внимания. — Но Рая отказывается писать заявление.

— Почему? — Светлана осуждающе посмотрела на подругу.

— Я не самоубийца, — тихо сказала Зернова. — Он меня за такие вещи в порошок сотрет.

— Но если ты уверена, что это Кутепов преследует тебя…

— Я уже ни в чем не уверена. И писать заявление не стану. — Она была категорична и, похоже, менять своего решения не собиралась.

Я посмотрела на часы, приближалось время встречи с Герасимовичем. Прежде чем уйти, я отвела Порошина в сторону и поинтересовалась:

— Володя, ты сделал то, о чем я тебя просила? Я имею в виду списки сотрудников компании Кутепова.

— Да, сделал. Запросили налоговую, — он полез в нижний выдвижной ящик своего рабочего стола, — тут все. И охранники, и актеры, и работники сцены. Что ты задумала, Охотникова? Мне показалось или ты действительно куда-то спешишь?

— Тебе не показалось, — сказала я, листая списки. — У меня назначена встреча с одним человеком. Я очень надеюсь, что он сможет назвать имя этого парня с фотографии. Если так, то мне не помешало бы знать поименно людей, работающих на Кутепова. Не исключено, что это один из его верноподданных.

— Ну давай, изучай.

— А почему так мало? У него одних охранников десятка два.

— Чем богаты… — развел руками Порошин.

— И фамилии-то какие, будто их специально придумали. Звукорежиссер Уткин, осветитель Кабанов, второй режиссер Медведев. Смотри-ка, сразу три Лебедевых. Что это за зоопарк такой? О, а вот музыкальные фамилии пошли. Барабанов, Трубач, Скрипкин. С ума сойти!

— Может, он по фамилиям набирает людей на работу.

— А вот это уже интересно, — усмехнулась я, указывая на одну из фамилий. Порошин немедленно прильнул ко мне и прочитал вслух:

— Кутепова Нина Захаровна, генеральный директор студии авторского кино «Кутепов и K°». Ну и что тебя удивляет?

— Знаешь, что у них делает этот генеральный директор? Унитазы драит в туалете.

— Да ладно, с чего ты взяла?

— Не забывай, я там была. И с этой Захаровной общалась. Правда, не знала, что она родственница Кутепова.

— В наше время все бывает, этим уже никого не удивишь, — со знанием дела сказал Порошин. — Ну что, изучила списки? Всех запомнила?

— Ой, Светлана, — я обнаружила еще одну забавную фамилию, — а у вашего Павлуши фамилия случайно не Никчемный?

— Да, Павел Никчемный, — закивала Мордакина. — А что?

— Да нет, ничего особенного. Просто фамилия ему очень подходит. Никчемный он человечек. Ладно. — Я вернула Порошину списки. — Всех вроде запомнила, пошла я.

Владимир вызвался меня проводить, мы вдвоем вышли в коридор для конфиденциального разговора.

— Женя, Зернову нельзя оставлять одну.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Возьми ее на себя.

— Ты издеваешься, Володя. Мне Мордакиной хватает.

— Не могу же я ее домой отпустить и здесь держать не могу.

— Человека к ней приставь.

— Какого человека, Женя? Она даже заявление писать не хочет. Это надо как-то решать.

— В общем, Володенька, — я похлопала друга по плечу, — у меня сейчас важная встреча, девчонок оставляю на тебя…