Жемчужная луна

С самого начала Сэм Каултер был очень придирчив в выборе проектов зданий, которые он собирался строить, хотя иногда это и стоило ему работы. Он считал, что творения рук человеческих, украшающие землю, должны быть настолько совершенны, чтобы заслужить право занять место, которое принадлежит природе. И в соответствии со своей философией, он брался в основном за такие проекты, к которым и прикасаться не хотели другие строители. Зато теперь все застройщики хотели заполучить в главные инженеры проекта только его.

Для Сэма – чем сложнее был проект, тем лучше. Он никогда не сомневался в успехе… вплоть до сегодняшнего дня.

Проблемы, возникшие при разработке проекта «Нефритового дворца», затмевали все, с чем ему приходилось сталкиваться до сих пор. Это сооружение должно было стать колоссальным успехом – или колоссальным провалом. Поэтому все нужно было сделать как можно точнее.

Теперь, рассматривая интерьер вестибюля другого отеля Джеймса Дрейка, Сэм понял: Джеймс говорил ему правду, когда обещал, что не поскупится на расходы. Ему и в самом деле дадут лучшие материалы, которые сделают «Нефритовый дворец» шедевром строительного мастерства.

Интерьер отеля был изысканным и отвечал самому утонченному вкусу, как и все здание. Белоснежный мрамор покрывали толстые ковры с затейливым орнаментом, – очевидно, антиквариат. Повсюду были оборудованы уголки для бесед с парчовыми золотисто-рыжими креслами вокруг кофейных столиков из красного дерева, расставленных так, чтобы обеспечить ощущение полной непринужденности. На пьедесталы из черного мрамора были водружены огромные фарфоровые вазы, бесценные свидетели расцвета древних династий; в них располагались пышные букеты орхидей, плюмерий и других экзотических цветов. На мраморных стенах висели нефритовые панно с искусно вырезанными на них сценами из китайской мифологии, а вверху мерцали, отбрасывая вниз столбы света, массивные хрустальные люстры.

Это был всего лишь вестибюль отеля, но он производил впечатление уютной гостиной короля.

И кто же сиживал в этой гостиной? «Ветра торговли» гордились своей интернациональной клиентурой; несмотря на национальные различия, все постояльцы источали удивительно похожую ауру успеха и власти, и в каждом ощущалось стремление к еще большим вершинам. Все носили костюмы от самых известных кутюрье, выражение лиц было удивительно спокойным, они говорили приглушенно и вежливо.

Однако Сэм хорошо понимал, что эти люди проворачивают миллиардные сделки.

Сэм слышал о лихорадочном напряжении, в котором жил Гонконг, где состояния делались или терялись за одну ночь и где по мере того, как часы неумолимо отсчитывали оставшиеся месяцы до непредсказуемого 1997 года, каждая секунда становилась все дороже и дороже. Многим еще предстояло сделать в Гонконге огромные состояния, достичь своей самой заветной мечты и насытить свои самые жгучие страсти.

Сэм ожидал, что станет свидетелем этой лихорадки, но ему было больше по душе королевское спокойствие. Именно с таким спокойствием разыгрывались в Гонконге самые высокие ставки. Сэм Каултер обожал покер. Независимо от того, что у него было на руках, он всегда выигрывал.

И вдруг в вестибюле появился игрок, который явно не знал правил. «Американец, – решил Сэм, – молодой, явно опаздывающий на встречу и, скорее всего, не готовый к ней». Он несся по антикварным коврам прямиком к вращающейся двери выхода… Сэм стоял на его пути. Избегая столкновения с парнем, Каултер резко отшатнулся в сторону и тут же сам врезался в кого-то.

Сэм успел поймать ее на лету – страшного приземления на белоснежный мрамор пола не случилось.

Когда он помог ей выпрямиться, то на ее лице была написана завораживающая ярость.

– Извините, Бога ради, – выпалил Сэм, – я виноват. Я не заметил вас.

Его мольба о прощении застала ее врасплох – и тогда она улыбнулась. Словно солнце выглянуло из-за грозовых туч, и мир вдруг изменился. Яростный шторм остался в прошлом, и осталось только великолепие – блестящее и не менее завораживающее.

– Это совсем не ваша вина, – сказала она, и Сэма удивил ее акцент – настоящий «королевский английский», причем говорила она с истинно королевским величием. – Я видела, что случилось, – он наверняка столкнулся бы с вами. – Она задумчиво склонила голову набок, и в дневном свете люстр ее иссиня-черные волосы засверкали, словно солнечная радуга. – Я подумала, что вы не собираетесь двигаться, и ему придется обогнуть вас.

– Нужно же было поддержать парня.

Она кивнула, и Сэм заметил в ее глазах непередаваемую мягкость.

– И все же, – спокойно добавила она, – вы могли бы обвинить его в том, что вам пришлось отступить назад.

– Но отступил-то я по собственной инициативе, – просто ответил Сэм. – Значит, и ответственность на мне, поэтому я виноват перед вами за то, что вы пострадали от этого.

– Ничего страшного.

Она нагнулась за своим кейсом, но Сэм и тут оказался быстрее – он заметил, какие у нее высокие каблуки и как ненадежно покоятся на них ступни. Неслучайно она не устояла на ногах, когда он толкнул ее.