— Геологоразведчиком был мой третий муж, — уточнила Арабиа. Ее глаза стали задумчивыми. — Где только мы ни побывали… В Египте, в Аравийской пустыне, на Тибете, в Монголии, в Китае… Жизнь била ключом. Вы обязательно должны подняться в мои апартаменты и посмотреть сувениры. Но сначала давайте подумаем, как быть с вашим педантичным Томом.

— Она должна написать ему, — снова вмешался Джереми. — Конечно, если решит остаться в вашем доме.

— Ну, разумеется, она останется. Мы найдем мисс Баркли работу. Что вы умеете делать, дорогая?

— Я немного владею пером, пишу рассказы, — краснея, призналась Крессида, — люблю возиться с цветами, могу сшить себе платье, если нужно. Еще я неплохо разбираюсь в антиквариате. Боюсь, этого недостаточно, чтобы получить работу. Все, к кому я обращалась в Лондоне, принимали меня за дилетантку.

Рука Арабии, неожиданно оказавшаяся сильной для дамы преклонного возраста, победно легла на колено Крессиды.

— Мистер Маллинз! Вот кто нам нужен.

Джереми всем своим видом изобразил сомнение.

— Конечно, мистер Маллинз, — нетерпеливо отмахнулась от него Арабиа. — Многие годы я была лучшим его клиентом. То куплю что-нибудь у него, то продам. Разумеется, он обманывает меня, старый негодяй. Но я его все равно обожаю.

— А кто он, мистер Маллинз? — робко спросила Крессида.

— Торговец антиквариатом. Владелец самого пыльного магазина в Лондоне. Я давно твержу ему, что нужно нанять кого-нибудь, чтобы содержать дорогие вещи в надлежащей чистоте. Уверена, что Крессиду он возьмет на работу. И если ей нравятся старые вещи, она будет благоговеть перед рухлядью, собранной в лавчонке Маллинза. Итак, с трудоустройством решили. А теперь примемся за письмо.

— За письмо? — Крессида отчаянно пыталась не утонуть в потоке слов Арабии.

— Письмо вашему педантичному Тому. Напишите, что у вас другие интересы, которые вам больше по сердцу. Я права, Джереми?

— Боюсь, это не будет истинной правдой, — покачал головой молодой человек.

— Конечно, не будет. Но думаю, этого Тома следует хорошенько напугать. Похоже, он такой же самодовольный, как мой первый муж.

Крессида чуть не задохнулась от смеха. Ей показалось, что у нее и этой непосредственной старой дамы есть много общего.

— Действительно, миссис Болтон, Том немного самоуверен. Но я никогда не лгала ему.

— Милое дитя, зовите меня Арабиа. Люси всегда так называла меня. Вы совершенно правы, зачем лгать, если нет крайней необходимости. Не волнуйтесь, мы не собираемся обманывать Тома. А сейчас я намерена похитить у вас нашу очаровательную мисс, Джереми. Она моя, а не ваша.

Джереми улыбнулся и, сверкнув глазами, возразил:

— Она моя, ведь это я принес ее сюда.

— В противном случае вы оставили бы меня лежать на улице? — вспылила Крессида.

— Возможно, вызвал бы вам такси.

Арабиа ободряюще похлопала ее по руке.

— Не волнуйтесь, дорогая, он ни о чем не может думать всерьез, кроме своего противного карандаша. Если мистер Уинтер будет докучать вам или, не дай Бог, попытается соблазнить, я укажу ему на дверь.

Крессида стрельнула взглядом в темноту, пытаясь разглядеть выражение лица Джереми, и с достоинством напомнила:

— У меня уже есть возлюбленный.

— Ах да, дорогая, ваш составитель балансов. Очень благоразумный, очень надежный. Вы слышали, Джереми? Она будет вашей только на бумаге. А Тому достанется пока лишь конверт с почтовым штемпелем. Сейчас эта девушка принадлежит мне. И Люси.

Поздним вечером, когда все разошлись по своим квартирам, Крессида действительно начала сочинять послание Тому. Она собиралась написать ему вежливое, но прохладное и осторожное письмо, потому что их размолвка и упрямая самоуверенность Тома все еще бередили ей душу. Эпистолярный жанр всегда удавался ей, и она отлично справилась с задачей.

«Мой дорогой Том!

Я обещала написать, когда благополучно устроюсь в Лондоне, и сейчас делаю это. Я оказалась в центре довольно-таки странных событий. Началось с того, что мне попалось на глаза объявление о сдаче квартиры в доме, принадлежащем некоей Арабии Болтон. Том, это необыкновенная, очаровательная, непредсказуемая и немного — совсем чуть-чуть — комичная пожилая леди!

У Арабии (миссис Болтон разрешила мне называть ее по имени) была единственная дочь, Люси, которую она очень любила, однако девушка трагически погибла в возрасте двадцати двух лет, незадолго до своей свадьбы. Это случилось два десятилетия назад. Арабиа отправилась путешествовать по свету, чтобы забыть свое горе. Она жила в пустыне, ездила верхом на верблюдах (Арабиа обожает этих удивительных животных), дружила с бедуинами… В общем, изъездила Ближний Восток вдоль и поперек. Но сейчас она слишком стара, чтобы путешествовать, и ее все больше и больше одолевают скука и уныние.

Однажды у нее возникла идея дать объявление о сдаче квартиры девушке, которую зовут Крессида Люси — это имя ее дочери и мое! Видишь, какое необыкновенное совпадение?

Не думаю, что Арабиа оставит меня здесь навсегда. Но если я некоторое время поживу в ее доме, у несчастной женщины создастся иллюзия, что время повернуло вспять и перед ней ее обожаемая юная и невинная дочь.