Жемчужное ожерелье. Том 2

То же происходило с купцами и военными. По мере того как толчки усиливались, народные массы освобождались от уз пуританства и готовились к битве со своими угнетателями, что вызвало страх в политических и религиозных кругах.

Мейкпис ударил кулаком по столу, когда услышал от слуги, вернувшегося из Уоррендер Холла, что хозяина нет дома. Он немедленно послал за Джулией.

— Ты знаешь, где сейчас Адам Уоррендер?

— Я полагала, что он дома, — отвечала она спокойно. — Я не так часто с ним вижусь, и он ничего не говорил мне о своем отъезде. Может быть, он вновь отправился в Вестминстер.

— Я свяжусь с ним там, — сказал Мейкпис, отпуская девушку небрежным жестом руки. Он хотел посовещаться с Адамом у себя дома, где им никто бы не смог помешать. Ведь его считают убийцей короля, а в обществе все растет враждебность к тем сорока двум сторонникам парламента, которые подписались под смертным приговором королю. Адам являлся членом парламента, оказавшись там в результате первых за многие годы свободных выборов, когда места в парламенте завоевали даже роялисты. Мейкпис рассматривал это как весьма дурное предзнаменование.

Он обвинял во всех этих политических переменах генерала круглоголовых, под чьим командованием служил в Шотландии во время Гражданской войны. С тех пор генерал Монк, которому было уже за пятьдесят, занимался усмирением шотландцев, служа сначала Оливеру Кромвелю, а потом Ричарду. Но несколько недель назад, когда Англия практически осталась без лидера, он привел в Лондон десятитысячную армию и стал настаивать на том, чтобы его солдатам наконец заплатили давно обещанное жалование. Затем он заставил парламент отменить все запреты на места в Вестминстере для роялистов. Это взбудоражило умы. Пошли слухи о реставрации монархии.

На улицах Лондона появились изображения Карла Стюарта в короне из цветов, повсюду слышались возгласы, прославляющие короля. Снова начались представления в театрах, на сценах которых впервые, к ужасу Мейкписа, появились женщины-актрисы. Его, однако, несколько успокаивало то обстоятельство, что находящиеся у власти пуритане решительно пресекали этот разврат и заявляли, что если даже король и вернется, его права будут крайне ограничены. Более всего Мейкписа беспокоил распространившийся слух о том, что подписавшие смертный приговор королю люди будут наказаны, это станет уступкой Карлу, не простившему пуританам казнь отца.

Вот почему Мейкпис нуждался в поддержке Адама. Безусловно, человек, уже практически ставший членом семьи, должен помочь отчиму девушки, на которой он собирается жениться. Мейкпис намеревался также напомнить Адаму о том, что он участвовал во многих сражениях бок о бок с его отцом, полковником Уоррендером. Теперь ему необходимо было срочно увидеться с Адамом, если для этого и придется ехать в Лондон, чего ему делать в данной ситуации не очень-то хотелось.

Джулия смотрела из окна Королевской гостиной на отъезжающего Мейкписа.

— Поехал, — сказала она Мэри, которая принесла Пейшенс вниз, после того как хозяин Сазерлея покинул дом.

— Хоть бы он никогда не вернулся, — вздохнула Мэри. — Жизнь при нем — это сплошная игра в кошки-мышки. Даже в парке я не могу спокойно погулять с нашей крошкой и должна прятаться в кустах при появлении Мейкписа, — она опустила голову и улыбнулась девятимесячной девочке, сидящей у нее на коленях: — Правда, сладкая моя?

Пейшенс заиграла ямочками на щеках и затрясла погремушкой, которую держала в руке. Некогда эта игрушка принадлежала Майклу. Девочка росла жизнерадостным и здоровым ребенком, унаследовавшим от матери черные волосы, вьющиеся так же, как и у Джулии. Она походила на Мейкписа только серыми глазами, которые у нее, в отличие от отца, были очень красивыми.

Джулия облокотилась о подоконник и смотрела на Мэри с ребенком. Единственное, что может омрачить возвращение короля в Англию, так это то, что Мэри должна будет покинуть Сазерлей еще до приезда туда Майкла со своей женой.

Все они были уверены, что если у Мейкписа возникнут неприятности из-за его участия в казни короля, он не захочет, уезжая из этой усадьбы, взять с собой Анну и дочь, ибо они станут для него большой обузой. Судьба Пейшенс, однако, вызывала серьезные опасения. Тут надо быть начеку: никто не в праве помешать отцу распоряжаться будущим его ребенка.

Джулия скучала по Адаму. Он всегда веселил ее, даже спорить с ним было забавно. Казалось, они постоянно стараются взять верх друг над другом. Каждый из них обладал сильным характером и не желал уступать ни в чем другому. Она испытывала двойственные чувства, когда его избрали в парламент: гордилась им, но и протестовала, ибо он выступал против короля.