Жена Аида

Вопросы сыпались из Севы без остановки, его прорвало, и вот именно сейчас он был настоящим — взволнованным психопатом, который сам не знает, что будет делать через секунду. Отец видел его насквозь, наверняка понимал и это.

— Хочешь верь, хочешь нет, но случайно. Один из моих людей ее увидел в аэропорту, доложил мне, дальше уже вопрос техники. Может, не только мне доложил, но на следующий день ее сбил на машине приятель Даниза.

— Что она здесь делала?! К подружке приехала? Кто у нее здесь остался? Ее любовник, с которым она сбежала, сюда нос не сует… — Сева лихорадочно выплевывал свои мысли, но хоть не бежал искать Кору. Мне нужно скормить ему свою версию событий, раз о появлении девушки в Москве уже и так известно.

— Ты прав, это как-то связано с Игнатом Саенко, с которым она уехала. Кажется, кто-то из его близких… Сев, я не спрашивал, она не рассказывала, но она четко дала понять, что не собирается насовсем возвращаться сюда.

— Ну это мы еще посмотрим. Арсения тоже кинула? Он не знал?

Я пожал плечами.

— На кой она тебе сдалась, брат?

— Ты не поймешь. У тебя чувства только к бабкам и власти, Герман. Она… с ней я был нормальным. Светлая девочка, так мне казалось, целебная, что ли. Все со своими цветочками носилась.

— Бред.

Меня хватило лишь на одно слово, но я сам чувствовал то же самое, что и брат.

Сева снова приложился к бутылке, но взгляд был сосредоточенным. Он явно принял какое-то решение.

— Найди ее, Герман. Раз не сказал сразу, что она здесь, с тебя долг. Я знаю, ты легко можешь это сделать. Она, скорее всего еще в Москве. Сделай и я… я сделаю, что ты хочешь. Мне не нравятся твои решения, брат, давно не нравятся. Ты прешь как танк, мы наживаем себе все больше врагов из-за твоих амбиций. Я не готов так рисковать, не только я. Многим, очень многим не нравятся твои решения, в том числе и тем, кто пока на нашей стороне. Найди мне Каролину, я и дальше буду подписывать эти чертовы контракты, как ты хочешь. А если нет… ну тогда, считай, ты сам сделал свой выбор.

Глава 32

Кора

Одиночество убивало, сначала незаметно — мне даже казалось, что я не так уж и скучаю по Герману. Да, он не смог приехать ко мне на следующий день, как обещал, но ведь позвонил и предупредил, велев, правда, сразу отключить мобильный после нашего разговора. Я без спора подчинилась — тогда мне было все равно, потому что я знала — где бы он ни был, он все равно со мной.

Я верила в это.

Но через пару дней я уже не находила себе места в огромной, но пустой квартире. Что-то случилось, я чувствовала, как Герман изменился, стал более напряженным, еще больше закрылся. Но мне ничего не говорил.

Зато у меня появился новый номер. Охранники несколько дней назад передали новенький смартфон от Германа и… забрали старый.

— По этому телефону можешь звонить только мне и своей бабушке, — Герман набрал мне вечером в тот же день. Он раздавал указания, ничего толком не объяснив. Мне нужно было просто делать как он велит. — Не давай Саенко, не звони Диане, не отвечай ни на какие звонки, кроме моих и своей бабушки. И да, скажи ей, чтобы никому не давала твой номер.

— Ты можешь объяснить, что происходит? Зачем ты поменял мне телефон? Чтобы… чтобы папа или Аделина мне не позвонили?

— Умница, — холодно ответил Герман. — Кора, мне нужно еще два дня. И мы обязательно увидимся.

Я опустилась на пол рядом с корзиной нарциссов — они отказывались увядать и словно подавали мне пример не сдаваться.

— Хорошо. Сколько нужно. А что с папой? Он… ищет меня?

Я спросила и в этот момент отчетливо поняла, что устала скрываться. Не только эти уже почти две недели в Москве, а много месяцев, с тех пор как уехала из страны. Я не сделала ничего криминального — да, перед Севой до сих пор чувствую вину, но ведь он уже женат на другой! Папа… так у него лучше всех дела идут, как вспомню звонок Аделины.

— Твой отец? Вряд ли ему есть до тебя дело, если ты не собираешься лезть в его жизнь. Со мной он о тебе не разговаривал. Но через него тебя могли бы найти другие. Слишком много людей уже знают, что ты в Москве.

— Кто?! — Я чуть не выронила мобильный из руки.

В телефоне повисла тишина. Я чувствовала, что он мне больше ничего не расскажет. И я закричала.

— Ты рвешь мне сердце на куски своим недоверием! Я давно не ребенок, не нужно меня опекать и скрывать правду.

— Я постараюсь приехать в среду. К тому моменту уже все разрешится. Я не могу сейчас остановиться.

И нажал на отбой.

Слезы стояли в глазах, я не стала их сдерживать. Не может остановиться? Я ничего не понимала, только чувствовала, что происходит нехорошее.

Он не приехал через два дня, стал реже звонить, хотя каждого его звонка я ждала как воздуха. Зато бабуля и Деметра не давали мне зачахнуть. Они чувствовали мое одиночество и старались развлечь как могли. Наверное, только наши ежедневные многочасовые разговоры и спасали меня. Но как же хотелось вырваться из этой шикарной клетки! Вдохнуть весенний воздух, пробежаться по мокрому после дождя асфальту, застыть рядом с огромной клумбой уже распустившихся алых тюльпанов…